— Молчи! — предупреждающе рычит на него «медвежонок», не удосужившись даже обернуться и посмотреть, правильный ли у приказа адресат.
— Эммет, — второй раз, уже тише, повторяет тот, не согласившись, — не стоит.
Не стоит?… Я удивленно изгибаю бровь, наблюдая то же выражение, пусть и более скрытое, на лице Джаспера. Нам обоим кажется, что ослышались.
— Там ущерба на две штуки! И это без компенсаций! — своим низким басом, грубым до невозможности, докладывает Эммет (точно, вот как его зовут — а я не могла вспомнить).
— Зеленый мигал…
— У него в голове мигало! — мужчина с такой ненавистью смотрит на Джаса, что мне хочется встать перед ним, чтобы хоть как-то помешать сквозящей во взгляде смертоносности добраться до Хейла. — Тут преимущество у нас! Ты видел знак?!
Незнакомец спокойно кивает — видел. А потом краем глаза почему-то указывает на меня. Незаметно, казалось бы, даже случайно. Но на ту единую секунду, что встречаюсь с ним взглядом, странный блеск в глазах (какого они цвета?..) каленым железом выжигается в памяти. Пугает, хоть и не должен. Ни капли.
Сам образ мужчины не внушает ужаса, он совершенно обыкновенный — начиная от симпатичных черт лица с недельной щетиной и широкими темными бровями и заканчивая одеждой. Пальто и пальто. Туфли и туфли. Даже перчатки — все объяснимо. К тому же, он ненамного старше своего Эммета, судя по виду. Только волосы у него длиннее. Только они светлее… с рыжеватым оттенком.
Единственное, что заставляет немного нахмуриться, так это что при всей, казалось бы, поверхностности образа на лице мужчины наблюдается некоторая асимметрия.
Возможно, у меня такой угол обзора, а возможно, свет фонаря падает неровно, но мне кажется, что морщинки, тенью проскользнувшие по его коже, только слева. А справа кожа нетронута. Справа она… бледнее, что ли?
— Ну уж нет, Эдвард, — приняв, как и прежде, воинственный вид, резко качает головой на просьбу мужчины «медвежонок», — только потому, что она здесь, я не стану закрывать на это глаза!
Джаспер, заслышав разговор, тут же смиряет незнакомца испепеляющим взглядом. Конечно, вряд ли он что-то ему сделает, но хорошего мало.
Впрочем, не похоже, чтобы человека в сером вообще заботило чье бы то ни было внимание. Кроме своего попутчика, конечно же. Его внимание бесценно.
Они все стоят как на сцене — знают свои реплики, свои движения, знают схему зала, и порядок разговора… а я не понимаю, что здесь происходит. Как пропустившая все репетиции актриска, выпущенная на сцену только из-за нехватки персонажей.
Один «за», другой «против»… и тот, что «против», приводит в аргумент мое присутствие! У него предубеждение — если в машине, устроившей аварию, была женщина, полицию не вызывать?