Хейл открывает свою дверь, впуская в салон холодный воздух и морось дождя, который никак не в состоянии сегодня прекратиться. Он готов выйти и начать разговор, которого не миновать, но заметив, что я нервно сжимаю пальцами ремень безопасности, останавливается.
— Не-а, Белла, — четко проговаривает, самостоятельно отстегивая его, — и ты выходи. Не смей заставлять меня разбираться с этим одному.
Я поворачиваюсь к нему, нерешительно кивнув. Вижу потемневшие глаза и не спорю. Боюсь спорить. Не хочу.
Послушно тянусь к дверной ручке, правда, стискиваю ее сильнее нужного. Выхожу.
— Что ты творишь? — это те первые слова, что долетают до слуха, когда каблуки касаются мокрого асфальта, а пальто принимает на себя удар дождя. Их произносит водитель покореженного нами авто, успев уже подойти достаточно близко. Его губы угрожающе растянулись в оскале.
Джаспер ничего не отвечает, пожав плечами и захлопнув свою дверь. Обходит нашу машину.
— «Молчанка», да? — «медвежонок» раззадоривается еще больше, наткнувшись на наплевательски-отсутствующее выражение лица у Хейла. — Ты видишь, что наделал, придурок?
В этот раз без ответа Джас его не оставляет.
Парирует, спрятав руки в карманы:
— Меня отвлекли.
Я машинально поправляю ворот пальто — не знаю зачем, ведь на улице не так уж и холодно. И повыше поднимаю подбородок. Я не опущу головы.
— На красный, черт бы тебя побрал, прешься! — несдержанно ревет «ухажер». Все его лицо вытянулось, заострилось от гнева.
— Меня отвлекли, — снова, будто бы повторяя с детства заученный стишок, с прежним спокойствием говорит Джаспер. Только теперь уже, чтобы наконец его услышали, кивая в мою сторону.
Мужчина поворачивает голову, делая вид, что видит меня в первый раз. Но смотрит так, что по спине бегут мурашки. Не впервые…
— Так вас еще тут и двое!.. — выплевывает он, чертыхнувшись.
— В данный момент — двое, — снисходительно улыбнувшись разгневанному здоровяку, говорит Хейл, — с математической точки зрения.
— МАТЕМАТИК! — «медвежонок» явно намерен что-то сделать. Его глаза наливаются кровью, а дыхание становится поверхностным, слишком громким. Рука дергается. В опасной близости от нас обоих дергается… а в особенности от Хейла.
— Эммет! — только вот его останавливают. Вот этим самым голосом. Вторым, так же мужским. Останавливают, не позволив и лишнего движения сделать. Спасают нас.
Джаспер первый, за ним мужчина, а потом и я — в последнюю очередь, кое-как оторвавшись от разглядывания багажника нашей машины, — обращаем внимание на стоящий чуть поодаль «ягуар». А вернее на человека, который его покинул. Тоже в пальто, как и у «ухажера». Только в сером. Только с перчатками.