Его лицо пусть и бледное, но подкрашено красным. Это не совсем здоровый румянец, тем более на лбу также выступают небольшие пятна.
— Обещаю не перегорать, — попытавшись рассмешить меня, усмехается муж. С натянутой, хмурой улыбкой.
То же он обещал на выходных в парке. И едва-едва сдержал слово.
— Не сомневаюсь, — вторю ему, перехватив здоровую ладонь и увлекая за собой на лестницу, — прежде всего тебе нужно выспаться, а потом поговорим. Все будет в порядке.
Эдвард не спорит. Он сегодня вообще не настроен спорить, он устал, ему больно и кровать, похоже, предел мечтаний. Правда, с обязательным условием — я.
— Если повернешься спиной, запах не будет таким сильным, — оправдывается он, почему-то подумав, что собираюсь спать на противоположной от него стороне постели. Кровать большая и, при таком условии, мы бы даже не чувствовали друг друга.
Он даже порывается ополоснуться в душе, но вовремя оценивает свои шансы. Ноль.
— К черту запах, — честно, но мягко к его беспокойству отвечаю я. Поворачиваюсь к нему лицом, пристроившись у груди, и обнимаю обеими руками. Приникнув к теплой шее, чувствую себя счастливой, защищенной и полной. Какой уж тут аромат перегара…
Эдвард посмеивается моему заверению, уложив одну руку за мою спину, а вторую — на пояс. Придерживает рядом, накрыв одеялом до самых плеч.
— Спасибо за преданность, рыбка.
Я закатываю глаза.
— И тебе тоже. Спокойной ночи.
— Скорее утра…
— Тем более, — я легонько целую кусочек обнаженной кожи у его ключицы, — утра вечера мудренее…
Он замолкает и, мне кажется, отправляется к Морфею, отрешившись и от боли, и от дневных проблем.
Но последним, что я слышу, прежде чем самой заснуть, является смешок Эдварда. Тихий.
— Я люблю тебя, мое сокровище.
…Это произошло в середине января, за две с половиной недели до нашей свадьбы.
Я навещала родителей в пригороде, а Эдвард на сутки отлучился по каким-то делам в Сидней, покинув наш уютный домик на окраине и отправившись в самую гущу бизнес-центров.
Мама как раз пожелала мне спокойной ночи и закрыла дверь в спальню, когда зазвонил телефон. Мобильный. Незнакомым номером.
— Да?
— Прошу прощения за беспокойство, мэм, — собранным и деловым тоном, дабы не усомнилась, откуда звонят, поприветствовал на том конце мужчина, — полиция Сиднея. Знаете ли вы Эдварда Каллена?
Я так и подскочила на кровати.
— Конечно… что случилось?
— Кем он приходится вам, мэм?
— Он мой жених…
Кажется, таким ответом офицер остался удовлетворен. Он хмыкнув в трубку, наверняка качнув головой, и вздохнул.
— Если желаете, можете приехать и забрать его. И да, — мужчина прочистил горло, — за ним штраф. Тысяча долларов за ущерб, нанесенный бару.