Эдвард сдерживает себя из последних сил.
— Никогда такого не говори.
— Не говорить правды?.. — меня потряхивает.
— Не говорить ерунды, — осаждает Каллен, едва ли не рыкнув. Я вжимаюсь в спинку кресла скорее автоматически, чем осознанно, потому что не чувствую страха. Нет на него ни времени, ни места.
Я выжата. А выжатым послаблений не дают.
И терпеть не хотят… Эдвард сильный… зачем ему слабые?.. Слабые и неспособные дать ребенка…
— Белла, Алессандро хочет тебя, — выбрав иной путь, муж, похоже, переходит на чистую и неприглядную правду, от которой его воротит, — у него самые серьезные намерения, от которых он не отступится. Я хочу тебя защитить.
— Это предлог…
Оливы чернеют, а кожа, бледная прежде, покрывается нездоровыми красными пятнами. Эдвард сжимает зубы, делая свистящий вдох через нос, дабы не наговорить лишнего. Он теряет терпение. Из-за меня… все из-за меня.
— Аро сегодня был здесь. Он рассказал мне. И он подготовил решение для тебя, как и для своего Даниэля — замок в Норвегии. Тебе там ничего не будет угрожать.
Он говорит проникновенно, а смотрит — еще проникновеннее. Буквально впивается в глаза, не дает контакту ослабнуть, не дает лжи затмить правду. Убеждает, что все по-настоящему. Делает все, дабы убедить.
А я вспоминаю. Приход к доктору, разговоры об аборте, таблетки причудливой формы, кресло, простыни, подушки, кровь… и вездесущее напоминание о том, что теряю. Даже при ласке Эдварда, даже при его участии. А уж без него… эта картинка явная, настоящая. Куда больше, чем то, что случилось. Потому что это честно. Потому что так и должно было всегда быть. Потому что я его недостойна.
Эмоции включаются.
А боль, прежде купированная, возвращает себя утраченные позиции.
Я так резко вскакиваю со стула, всхлипнув от отчаянья, что пугаю Каллена. Его глаза становятся размером с блюдца под сэндвичи, а пальцы вздрагивают, попытавшись меня остановить.
Прижимаюсь спиной к холодильнику, ощущая, как давит пространство. Как разрывает изнутри боль и одновременно с тем сжимает убивающая душу копоть, струящаяся из сознания. Хочется плакать, кричать. И не сдерживаться. Никогда и не за что больше.
— Пожалуйста, не отдавай меня! — прекрасно осознавая свои шансы, но не в силах смириться, хриплю я. Глотаю слезы, игнорирую всхлипы, держу себя руками как можно крепче, опасаясь развалиться на части, — Эдвард, пожалуйста, только не это!.. Только не сейчас… дай мне хотя бы пару недель… дай мне хоть месяц!.. Я обещаю, что буду послушной, буду молчать, буду делать все, что ты скажешь!.. Только, пожалуйста, не забирай себя у меня… я сейчас не справлюсь… Я без тебя просто умру…