Шмыгнув носом, я перекладываю грибы с дощечки на сковороду. Даю им полминуты, чтобы освоиться на новом месте и напитать омлет соком, а потом закрываю створки яичного листа с двух сторон. Грибы попадают в плен, о чем сообщают волной пара из сковороды, а заранее нашинкованный для украшения кусочек бекона занимает свое заслуженное место поверх всего этого великолепия.
Мама любила готовить отцу грибной омлет. Я просыпалась утром, слышала его запах и летела на кухню кубарем, потому что знала, что они с папой уже сидят за столом, негромко обсуждают грядущий день и наливают в мой маленький стакан с Барби яблочный сок. Это была непередаваемая и потрясающая атмосфера семейной теплоты и уюта.
Однако кончилось все быстрее, чем успело начаться. Мне не хватило. И очень не хотелось, чтобы не хватило и моим детям тоже. Я была уверена, что не выйду замуж пока не прекращу сомневаться, что готова провести с этим человеком остаток жизни. И я думала, что прекратила: я теперь миссис Каллен, а не мисс Свон. Только вот брачная жизнь оказалась тем еще подарком…
Сзади хлопает дверь. Вернее не хлопает, скорее прикрывается, просто в утренней тишине, разбавляемой мурлыканьем радио, звучит это громко. Я испуганно подскакиваю на своем месте, чиркнув деревянной лопаткой по керамической сковороде. Скользящий тонкий звук пронзает уши.
Это Эдвард, я знаю. Уже чуть больше семи и он спустился, как и вчера, к завтраку. Только вряд ли ожидал все так же увидеть меня его готовящей.
Не оборачиваюсь. Сейчас для меня это слишком сложно. Методично продолжаю посматривать за подгорающим омлетом, терпеливо дожидаясь той секунды, когда смогу переложить его на тарелку.
Тишина давит на уши, голодными стаями всхлипов бродит возле сердца. Кажется, не только омлет у меня пригорает.
Я вспоминаю. Я не хочу, но я вспоминаю то, чем кончился вчерашний ужин, и лопатка в руках дрожит. Он был зол, я понимаю. Он, возможно, испугался — я принимаю. А может быть всё случилось вместе: тяжелый рабочий день, эти глупые акции, приступ, ранний подъем… или мое рагу вчера вышло пересоленным — я бы пережила ссору. Мы бы помирились минут за пять.
Но Эдвард ушел. Я его не остановила, а он не посмел остаться. И даже когда вернулся, его не было у меня в комнате… в гостевой.
Наверное, он прав. Я в этом доме гость. Кто же еще? Куда уж мне быть его хозяйкой.
Тихо-тихо выдохнув, перекладываю омлет на тарелку. Посыпаю сверху кинзой, укладываю ровно посередине, так, что бы выглядело подобающе. А потом выключаю огонь и поворачиваюсь к столу, с огромным трудом заставив себя не посмотреть на мужа.