Через несколько шагов он доверительно заговорил:
- Да, Вы были правы. Странно, что находится кто-то, кто может это делать - там, за оградой. Раньше я никогда не думал о таких вещах. Но теперь, с возрастом, у меня появляются мысли, необычные мысли, как та о небе и еще другие. Смерть. Что мы о ней знаем? Вроде бы все, но очень возможно, что ничего. Когда я копаю могилы, меня часто обступают дети (не знаю, чьи они). И тут-то приходят все эти мысли. Тогда я начинаю работать как вол, чтобы прогнать всю силу из головы в руки и дальше в землю. Могила получается куда глубже, чем положено, а рядом вырастает целая гора. Но дети убегают, как только видят мои яростные движения. Они думают, что я на что-то сержусь.
Он задумался.
- Да ведь так оно, в сущности, и есть. Ты сердишься. потом тебе становится все равно, ты словно уже все решил, и вдруг... Все оказывается напрасно, смерть остается чем-то непостижимым, страшным.
Мы шли по длинной улице, под совершенно уже облетевшими яблонями, и лес надвигался слева, как ночь, которая тоже вот-вот должна была нас догнать.
- Я хочу поведать Вам одну маленькую историю, - сказал я - она как раз подходит к нашему разговору.
Мой собеседник кивнул и зажег коротенькую старую трубку. И я начал:
- Жили когда-то два человека, муж и жена, и они любили друг друга. Любить - значить ничего не принимать ниоткуда, обо всем забыть и стремиться получить все, что уже имеешь, и все остальное из рук одного единственного человека. И оба стремились к этому. Но во времени, когда каждый день окружен другими, когда без конца что-то приходит и уходит, часто прежде, чем успеваешь заметить, что это было, такая любовь невозможна, события обступают со всех сторон, и случай открывает им все двери.
Поэтому они решили уйти от времени, уединиться где-нибудь далеко, где не слышно боя часов и звуков города. Там они построили себе дом в саду. В доме было две широкие двери, по правую и по левую сторону. Правая была дверь мужа, и все, что приходило к нему, должно было входить с правой стороны. Левая же принадлежала жене, и через нее входили в дом ее мысли и надежды. По утрам тот, кто просыпался первым, выходил и раскрывал свою дверь. И кто только не бывал в доме до самой ночи, хотя поблизости и не было дороги. К гостеприимным хозяевам наведываются и окрестные поля, и дневной свет, и ветер, вносящий на плечах ароматы лугов. Но и прошедшее, воспоминания, судьбы входили в обе двери, и для всех гостей находилось простое, теплое радушие, так что вскоре им начинало казаться, будто они всегда жили в этом уединенном домике. Так прошло много лет, и два человека были счастливы. Левая дверь распахивалась несколько чаще, зато в правую входили более необычные гости. И перед ней однажды утром ждала своей очереди смерть. Муж, как только увидел ее, тотчас захлопнул дверь, и весь день она оставалась запертой. Через какое-то время смерть появилась перед левой дверью. Но и жена тут же захлопнула ее и заперла дрожащими руками на крепкую задвижку. Они ничего друг другу об этом не сказали, но все реже отворяли теперь свои двери и старались обходиться тем, что было в доме. Конечно, их жизнь стала куда беднее, чем прежде. Их запасы таяли, появилось много новых забот. Они стали плохо спать и в одну из долгих бессонных ночей вдруг оба разом услышали странный шорох, напоминающий сопение и фырканье. Это было за стеной дома, как раз посередине между дверьми, и казалось, будто кто-то выламывает из стены камни, чтобы проделать еще один вход к дом. И оба в испуге сделали вид, будто не заметили ничего особенного. Они начали неестественно громко говорить и смеяться, а когда устали, уже прекратился и шорох за стеной. С этого дня двери закрылись окончательно, и обитатели дома оказались в плену. Они стали болезненны, у них появились странные видения. И время от времени повторялся тот шорох. Тогда их губы смеялись, сердца же обмирали от страха. А работа за стеной становилась все громче и яснее, оба слышали это, и все громче были вынуждены говорить и смеяться их слабеющие голоса. Я замолчал.