Красильников не хвастался: положение его в заграничной агентуре у французского правительства упрочивалось, знаменитое обещание Клемансо было окончательно забыто. Как видно из прилагаемого ниже документа, во Франции продолжали существовать не только русская, но и другие иностранные полиции.
“Заведующий в Париже итальянской полицией кавалер Винцель, — докладывает 4 января 1913 года Красильников Белецкому, — по требованию французского правительства отозван из Парижа, причем французские власти отклонили назначение ему заместителя, что поведет к уничтожению в Париже итальянской агентуры.
Требование французского правительства вызвано было особыми действиями Венцеля, который интересовался и занимался военной разведкой, чему французские власти получили неопровержимые доказательства.
Когда о том доведено было до сведения председателя Совета министров, то последний потребовал от Министерства внутренних дел представления ему доклада о действиях во Франции всех иностранных полиций вообще.
Составление доклада облечено было в строжайшую тайну, но мною очень конфиденциально получены были довольно точные сведения относительно его содержания.
Значительная часть доклада отведена русской заграничной агентуре.
Свидетельствуя, что действия русской полиции в Париже и во Франции вообще отличаются особенной корректностью и полным единением с полицией французской, доклад указывал и на услуги, часто оказываемые этой последней русской заграничной агентуре.
При редактировании этой части доклада трудным пунктом представлялся инцидент с разоблачением действительного статского советника Гартинга, который обойти молчанием было нельзя.
О сем в докладе говорится, что русское правительство само было в данном случае введено в заблуждение, так как настоящая самоличность действительного статского советника Гартинга была ему неизвестна”.
Как видит читатель, французский министр внутренних дел в докладе своем главе министерства сильно уклоняется от истины, утверждая, что “самоличность Гартинга была неизвестна” русскому правительству.
Несмотря на столь твердое положение русской заграничной агентуры, все же над ней снова разразилась гроза, заставившая Красильникова и его начальство совершенно реорганизовать так называемое внешнее наблюдение. Грозой этой был скандал, скромно называемый Красильниковым инцидентом Леоне — Фонтана. “Инцидент” этот получил широкую огласку как во французской, так и в итальянской прессе.
Фонтана, Жан Людвиг, французский гражданин, в 1911 году поступил на службу в розыскную контору Биттар-Монена (под этой фирмой работала филерская агентура Красильникова). На суде Фонтана отрицал свою причастность к красильниковской агентуре.