– А как же моя гордость? – Элеонора подскочила и тут же ойкнула, поскольку горничная невольно дернула за прядь волос, которую держала в руке. – Моя гордость – вот что мне осталось после того, как… А лорд Уиллморт разрушил и это. Пожелай он продолжить свой род, потребуй от меня супружеских обязательств, я бы все стерпела, но только не это…
Горничная опять дернула за прядь, на этот раз умышленно.
– Не говорите глупостей, мисс, – посоветовала она, заканчивая работу. – С вашим характером вы бы ничего не стали терпеть. Спалили бы дом, да и его хозяина заодно.
– Звучит заманчиво. – Девушка невольно улыбнулась.
Ветер недовольно зашумел в печной трубе, и камин выплюнул в комнату сажу.
– Хотя дом я бы сжигать не стала, он мне нравится, – поспешно добавила Элеонора.
В ответ раздался одобрительный скрип дверей.
– Все, готово! – Мэри-Джейн отошла, чтобы полюбоваться результатом своих трудов.
Элеонора достаточно резко встала.
– Ну и что мне теперь делать? – спросила она.
– На вашем месте я бы позавтракала, – отозвалась горничная. – А то вы вон вся какая бледная, и круги под глазами. А все ваш братец, будь он неладен!..
– Альберт не… – Элеонора осеклась и усмехнулась. – Да, ты права, именно он заварил всю эту кашу и расплатился сполна…
Она задумчиво покусала губы. Альберт, старший брат, наследник, которому отец никогда ни в чем не отказывал. У него было все: деньги, земли, титул, но он все равно пожелал бо́льшего. И потерял все. Более того, потянул сестру за собой в пропасть.
В носу защипало. Элеонора несколько раз моргнула, сдерживая слезы. Как бы эгоистично это ни звучало, она оплакивала не брата, которого никогда не любила, а свою прежнюю размеренную жизнь. Альберт отнял ее. Уже за одно это можно было бы его возненавидеть, если бы он не поплатился своей жизнью.
Элеонора вдруг поняла, что мечется по замкнутому кругу. Альберт мертв, а она стала женой лорда Уиллморта. И каковы бы ни были изначальные намерения некроманта, став его женой, Элеонора должна была вести себя, как пристало знатной даме, а не рыночной торговке. И для начала следовало извиниться перед мужем за резкие слова, сказанные вчера ночью.
С этими мыслями Элеонора спустилась в столовую. Как она и предполагала, завтракать пришлось в одиночестве. Из-за сумбурных мыслей кусок не лез в горло, но девушка заставила себя проглотить хоть что-то.
После завтрака она решительно направилась в личные покои хозяина дома, но встретившийся на пути Гарри сказал, что милорд уже встал и находится в кабинете. В голосе камердинера слышалось неодобрение. Девушка вопросительно посмотрела на него, но слуга лишь пожал плечами, давая понять, что не станет ни с кем обсуждать своего господина. Элеоноре пришлось вновь спуститься на первый этаж.