Как будто находишься на дне громадного колодца.
Бэйн поднялся от постели у Брюса и прошел через камеру к решетке.
– Есть причина, по которой эта тюрьма – самый страшный ад на земле. – Он поднял лицо в маске к далекому солнечному свету. – Надежда. На протяжении веков каждый, кто гнил здесь, смотрел на свет и представлял себе восхождение на свободу. Так просто, так легко. И, подобно потерпевшим кораблекрушение людям, пившим морскую воду от неконтролируемой жажды, многие погибли, пытаясь выбраться. Здесь я узнал, что настоящее отчаяние не существует без надежды.
Он отвел взгляд от света, пристально глядя на Брюса:
– Держа в страхе Готэм, я буду кормить его жителей надеждой, чтобы отравить их души. Я позволю им поверить, что они смогут выжить – так что ты сможешь наблюдать, как они карабкаются друг на друга, чтобы оставаться на солнце. – Он указал на древний телевизор, установленный прямо за решеткой камеры Брюса. Кабель от телевизора уходил в грубую, обтесанную кирпичную кладку.
– Ты будешь смотреть, – продолжал Бэйн, – как я подвергаю мучениям весь город, чтобы причинять тебе боль, которую, как ты думал, тебе никогда не придется снова испытать. Затем, когда ты по-настоящему поймешь всю глубину своего падения, мы исполним предназначение Рас аль Гула. Мы уничтожим Готэм. И когда это произойдет – когда Готэм станет пеплом, – тогда ты получишь мое разрешение умереть.
Бэйн повернулся и ушел, оставив Брюса одного в мрачной камере. Засов на двери закрылся, ржавые петли заскрипели в знак протеста. Ему хотелось кричать на Бэйна, сказать дерзость, но это был бы пустой жест. Он даже не мог шевельнуться, не испытывая мучений.
Боль снова захлестнула его, и тьма поглотила его. Его веки опустились и глаза закрылись.
Он все еще мог слышать крики, даже во сне.
Блэкгейт был тюрьмой строгого режима, расположенной на одном из небольших островов в гавани Готэма. Теперь, когда «Акт Дента» позволил преступникам города ссылаться на невменяемость, тюрьма заменила Лечебницу «Аркхем» в качестве предпочтительного места заключения как осужденных, так и подозреваемых преступников. Сюда отправили худших из худших, за исключением Джокера, который, по слухам, был единственным заключенным Лечебницы «Аркхем».
Или, возможно, он сбежал. Никто не был уверен на все сто процентов.
Даже Селина.
Одетая в абсолютно отвратительный оранжевый комбинезон она смотрела на неприступные серые стены и смотровые башни Блэкгейта, когда ее препровождали на объект. Ее длинные каштановые волосы были завязаны узлом на голове. Пара стадьных наручников дополняла ее одежду заключенной. Она бы предпочла пару бриллиантовых браслетов.