– Есть! – не сдержал я восторженного возгласа.
– Дверь? – обернувшись, схватила меня за руку сестрица. – Где?! А, ну да, я же все равно не увижу… – тут же вспомнила она, недовольно скривившись.
– Дверь, – подтвердил я.
– Сработало, значит? – «замыкая цепь», в свою очередь ткнул пальцем в мою еще слегка ноющую после удара по колоколу кисть Пашка. – И правда… И купюроприемник на месте! – хмыкнул он, указав на щель внутри светового контура.
– Нашел? – довольно бесцеремонно оттеснив креслом Вику, ко мне подкатила Маша. – Держи банкноту, – в руке девушки появилась бумажка «Белого злата».
Чтобы взять у Антоновой купюру, мне пришлось «отклеиться» от Пашки, и он перешел на свое обычное место в нашем «строю» – слева от Маши.
– Вика, погуляй пока где-нибудь, – велел я сестре и, дождавшись, пока та отошла – по привычке слегка надувшись – сунул банкноту в щель.
Вот теперь был звон – всем звонам звон! – но прозвучал он, кажется, только в моей голове:
Ошибка!
Вы попытались оплатить вход в оффлайн-данж поддельной купюрой!
У вас есть три минуты на то, чтобы исправить ошибку, в противном случае вам будет навсегда отказано в допуске!
Под сообщением стремительно побежали цифры обратного отсчета: 2:59, 2:58, 2:57…
Не оправдавшая наших надежд «тысячерублевка» вспыхнула белым пламенем, чувствительно опалив мне при этом пальцы – и обратилась в пепел.
– Что случилось? – встревоженно спросила Маша.
– По ходу, банкнота оказалась фальшивой… – обескураженно выговорил я.
– Как? – ахнул, оторопев, Пашка. – Мы же ее вместе с «десяткой» брали, а та сработала!
– Значит, «десятка» была настоящая…
– И что теперь делать? – поинтересовалась Антонова. – Ехать, новую покупать?
– У нас всего три минуты, – мотнул головой я. – Уже меньше…
– Значит, врубай Ки, – тут же все понял Иванов. – Как на Тверской.
2:41
2:40
2:39…
– Да, кажется, ничего другого не остается, – понуро вздохнул я.
Помедлил еще несколько секунд – сам не понимая, на что надеясь – и обреченно активировал «Вѝдение Сокрытого».
– Есть денежка! – радостно воскликнул Пашка, снова первым увидевший приготовленную системой банкноту – я был слишком сосредоточен на табличке меню.
Молча выхватив из воздуха купюру, с виду точно такую же, как и та, что сгорела минуту назад, оставив на память о себе лишь болезненное покалывание в обожженных подушечках моих и без того подрагивающих сейчас пальцев, я пропихнул ее в щель – и дверь данжа открылась.