практически деформированы. Им, возможно, затруднительно просто передвигаться. Если, конечно, их не обработали с помощью Фотошопа (о чем я догадываюсь, надеюсь и молю в этом случае по чисто личным мотивам), то простое передвижение для них должно быть, по крайней мере, затруднено, если оно вообще возможно. Во имя подлинной журналистской этики и, вероятно, небольшого количества самоуважения я брожу достаточно долго, чтобы найти хотя бы некое подобие сбалансированности в этой гомосексуальной секции. А они тут как тут — парни с нелепо маленькими членами. Парни с нелепо маленькими членами, которым нравится, когда их связывают, обмазывают маслом и надевают на приемный конец физической связи с многочисленными мужчинами сразу… (Запутавшиеся парни — Свяжи их, Свяжи их — Больше дырок, чем на поле для гольфа, Запутавшиеся парни — На групняке все парни-шлюхи только из тюряги.)
На самом деле.
Ну, достаточно журналов. Ведь есть еще и фильмы. Туда стоит сходить.
Когда бы я ни зашел в отдел видео в магазине, торгующем порно, мне вспоминается тот день в колледже, когда приглашенным лектором на уроке человеческой сексуальности был агент ФБР. Он был из тех работников правоохранительных органов, которые, как казалось, могли существовать в Соединенных Штатах в 1950-е годы, но никак не в наше время. Но вот он все же был и говорил серьезным замогильным тоном без единой нотки иронии о прямой связи между просмотром порнографии и девиантным поведением преступника. Тед Банти[49] возложил всю вину за свои преступления против человечества на согбенные плечи одетой в длинное пальто порнографии.
И этот кадр из ФБР уж точно не смог бы не согласиться с этим. Он объяснял нам с крайним отвращением, при этом губы его тряслись от едва сдерживаемой ярости, метод, по которому снятые на видеопленку извращения фактически сортируются (вы можете в это поверить?) по категориям (или «фетишам», как говорил он). Затем, продолжая перечислять некоторые из этих категорий в той же манере, в какой излишне драматичный прокурор обвинения из Алабамы перечислял бы преступления подзащитного из телевизионного фильма о черном мужчине, обвиненном в изнасиловании белой женщины. Короче, он кипел от ярости. Когда я поставил под вопрос его вывод о том, что простой просмотр материалов категории X[50] безусловно приводит к девиантному преступному поведению, особо подчеркивая тот факт, что он, очевидно, провел долгие часы, просматривая подобный материал (естественно, в интересах правосудия и профессионального мастерства), и то, что он нашел в себе силы, чтобы вылезти из сточной канавы, которой являются все эти развлекательные материалы для взрослых, с непоблекшей бляхой федерального агентства, он умело ушел от ответа и предложил поговорить после урока. Я подозреваю, этот разговор мог бы состояться только для того, чтобы получить мое имя и номер социального страхования, с тем чтобы впоследствии занести мою мудрую задницу в федеральный список потенциальных преступников на сексуальной почве, за которыми ведется наблюдение. Поэтому я прокрался к двери и тихонько свалил еще до конца урока.