Мне понадобилось прослушать голосовую почту четыре раза, прежде чем я что-то понял. Сначала, конечно, я заподозрил Бучи, который звонил в редком для него состоянии: будучи пьяным, на транквилизаторах для животных, наполоскавши горло Анбесолом[124] и говоря с наигранным акцентом, как будто рот набит тампонами.
Но после тщательного анализа я понял, что это был не наигранный, а просто очень сильный акцент. Очень сильный.
— Да, эскузи… этто эсть Паолллооо Пиккоциинитии ис охвиса Грюнер и Джар Мондадори в Сан-Франческо, и эстлии это Джеисоун Гааллавэй, каторой написал «Днивни-ик адержимыго Овиагрой», наам быыло бы очин интерестно опубликовать етот расскас ов нашим ноовим журнали… и эсли emo тот жи самий Джеисоун Гааллавэй то, пажалуста, позвоните мне… А эсли это не тот Джеисоун Гааллавэй, то праашу прииниимать маи иисовинения. Grazie.
Ах, черт! Этот рассказ бессмертен. Он не оставит меня в покое. Как привидение покойника из оскверненной мной могилы, эта история преследует меня. Будь она проклята, проклята, проклята!
Но подождите… дайте подумать… рассказ-то этот уже написан. Зло уже на воле. Мне уже передали навечно окостеневший Виагратический факел Боба Доула для лучшего времени на телевидении. Кажется, что этот Паоло хочет дать мне еще денег за то, что я уже сделал, заплатить за страдания, уже перенесенные. Что за великолепная мысль.
Конечно, существует большая вероятность, что он просто обманщик. Но даже если это и так, то вряд ли он будет хуже Антихриста. Да, а почему бы и нет? Ведь это я бросаю кости. Как я могу проиграть?
— Pronto?
— Паоло, это Джейсон Галлавэй. Вы просили перезвонить?
— Джеиисоун, мой друг… сбасипо оувам паллыпое што ови пазванилли.
И в течение следующих трех минут, посредством акцента, смачного, как лазанья из десяти сыров, в драматическом монологе, состоящем почти полностью из звуков «ии» и «оу», Паоло излагает свой план. Его схема на самом деле выглядит великолепно.
Крупнейший издатель в Европе решил выпускать новый журнал, который, по словам Паоло, должен завоевать мир. Это не мужской и не женский журнал, это журнал для всех. Ну а в чем же формула глобального успеха? «Великолепные рассказы… множество иллюстраций». Я засомневался, но если энтузиазм этого парня мог бы служить индикатором, то, возможно, что-то грандиозное из этого могло бы выйти.
Но мне не нужно ничего грандиозного. Только не для того рассказа.
Я сказал Паоло (как я заявлял и другим людям по этому поводу), что у меня есть несколько других просто отпадных историй, никак не связанных с эректильной дисфункцией или наркотиками. Но, как и многие другие, он твердо стоял на своем: История о Стояке или ничего.