Локи снова провел ладонью по щеке, хоть царапина и перестала кровоточить.
– Тебя, меня, отца и мать – мы все вместе перед концом света. Такая вот счастливая семейка, ни одного предателя.
– Пожалуйста, скажи мне, – в голосе Тора прозвучали нотки отчаяния.
– Не тревожься, брат, – ответил Локи, отталкивая того с дороги. – Тебя я не увидел.
– Я опасен?
Пальцы Фригги замерли над мешочком целебных трав. Помедлив, она взглянула на Локи, сидевшего подтянув к груди колени на скамье у окна. Отбитые ребра болели, но он не двигался. Сидеть, сжавшись в комок, казалось безопаснее.
– Почему ты спрашиваешь меня? – осведомилась Фригга.
Локи смотрел в окно, на Асгард. Туманный закат опускался на высокие шпили, в этот час от города будто исходило сияние. Все золотилось и мерцало. Локи уткнулся подбородком в колени.
Амору арестовали из-за его магических сил. Если ее сочли опасной из-за магии, значит, на самом деле опасен был и он. Однако та сила, прежде чем отец столь яростно осудил ее, заставила Локи ощутить невиданную прежде мощь. Таким могучим Локи никогда не чувствовал себя рядом с другими воинами или Тором.
Локи сильнее прижался лбом к коленям.
– Меня все боятся.
– Они боятся не тебя, – возразила Фригга.
– Значит, боятся магии. Или тех, кто ею владеет, как я.
– А меня? – коротко спросила она, затягивая шнурок на мешочке.
Локи открыл было рот и снова закрыл, глядя, как Фригга подносит мешочек к губам и произносит короткое заклинание. Воздух наполнился нежным цветочным ароматом. Никого в Асгарде не любят так сильно, как его мать. Значит, дело не в магии. А только в нем самом.
– Возьми.
Она подошла к Локи, и тот задрал рубашку, давая матери приложить целебный мешочек к отбитым ребрам. Боль отступила, и он глубоко вздохнул, впервые с тех пор как они с Аморой увидели в сокровищнице Таинственного Незнакомца.
– Приложи и не снимай, – сказала Фригга, возвращаясь к рабочему столу.
На нем тут же появились миска с водой и кусок чистого полотна.
– Скоро заживет.
Локи прижал мешочек локтем и прислонился спиной к подоконнику.
Фригга намочила полотно в воде и аккуратно отжала. Локи смотрел, как стекает в миску струйка воды, и пытался снова вдохнуть поглубже – получалось неважно, и вовсе не из-за больных ребер.
– Подойди, – позвала его Фригга.
Локи подошел к матери и опустился на табурет рядом с ней прежде, чем она попросила. Фригга пропела влажной тканью по его шее, стирая засохшую за ухом кровь.
– Что отец увидел в Зеркале? – спросил Локи, пытаясь говорить непринужденно. – Он выскочил из Большого Зала как будто бежал от пожара.