– Думаю, товарищ майор, вы не просто так дали прочитать эти шифрограммы, – посмотрел Никита на командира, закрывая папку.
– Ты правильно все понял. Завтра вечером командование даст Кондрашову приказ на выход из окружения. Я хочу, чтобы ты пошел к нему и помог чем сможешь.
– Выйду сегодня ночью. Свой взвод размещу в предполагаемом месте прорыва дивизии.
Никита смог пробраться в штаб 18-й дивизии в 18.00 28 февраля и подтвердить разрешение на выход из окружения. В течение часа командиры разрабатывали план прорыва. Точнее, предварительно он уже был разработан. Уточнялись последние детали. Прорыв был запланирован на 21.00. Остатки дивизии и 34-й танковой бригады были поделены на две колонны. Более сильные шли в первой колонне – ею руководили комдив Кондрашов и комбриг Кондратьев. Во второй шли ослабевшие. Командовал всей операцией начальник штаба дивизии майор Алексеев, он же возглавлял вторую колонну. Военному комиссару Разумову поручили вынести и спасти знамя дивизии. Раненых, а их было более трехсот человек, решили оставить на милость победителя. Никита решил пойти со второй колонной.
В 21.00 вперед пошла разведка, за ней бойцы инженерной роты с саперными ножницами для резки колючей проволоки. Когда сняли мины и перерезали колючку – вся колонна бросилась бегом вперед. Все кричали «ура!» и стреляли на ходу куда попало. Было темно, а воины не обладали ночным зрением. Передовой отряд напоролся на финский лагерь, о существовании которого даже не подозревали. Завязался жестокий бой, и это спасло основную колонну от неминуемой гибели. Никита стрелял по вспышкам и часто попадал.
Колонна шла дальше. Были еще стычки с финскими сторожевыми постами, но их забрасывали гранатами и бежали дальше. Он слышал, как Алексеев подбадривал людей: «Не жалей пота – сбережешь кровь!»
В этом бою погибло около двухсот человек. В их числе и комиссар Алексей Разумов. Никита не сразу заметил, как он упал. Пришлось вернуться, по пути усыпив несколько финнов, обыскивающих погибших и достреливающих раненых. В небольшой воронке он нашел Разумова. Тот был еще жив, но тяжело ранен. Осколки попали ему в живот, пробив знамя дивизии. Такие раны не лечились. Остановив сердце Разумова, он стал снимать знамя с его тела. Аккуратно уложил окровавленное знамя в свой сидор и стал доставать документы комиссара из кармана гимнастерки. В это время прилетела мина, разорвавшаяся в десяти шагах сзади. Амулет защиты, отразив часть осколков, полностью рассыпался. Несколько осколков попали ему в спину. Собрав последние силы, Никита телепортировался к месту боя. Он выпал в пяти метрах позади наших пулеметчиков, прикрывавших выход дивизии.