И действительно, как бы в подтверждение его слов, вдали послышался топот копыт, нараставший с каждой минутой. Из-за кустов показался небольшой отряд русских всадников.
– Ну, где тут наш герой? – сказал один из них, соскакивая на землю. После чего, подойдя к смутившемуся парню, крепко обнял его за плечи: – Спасибо, сынок! Чудно! – добавил он, оторвав Павла от себя и любовно оглядев. – Чудно! Гридя вчера такого наплел, что уж не ведали, верить аль нет. Ужель все правда?
Павел, у которого от волнения перехватило горло, лишь молча кивнул.
– Чудно! – еще раз повторил воин и, видимо по праву старшего, отдал команду: – Коня сюда!
Павел со страхом посмотрел на могучего скакуна, которого подвели к нему, и с ужасом вспомнил о том, что пришлось испытать во время ночных скачек. Но тогда его просто везли, а как же он сам-то поедет? Воины же, не предполагая даже о тех мыслях, что зароились в голове парня, уселись в седла и поджидали его. Им и в голову не могло прийти, что для кого-то езда верхом может быть непривычной, а уж тем более вовсе не знакомой.
Собравшись с духом, Павел решительно подошел к коню, вставил ногу в стремя и… ничего у него не вышло. Покраснев, он отчаянно предпринял еще одну попытку, но вновь потерпел фиаско. Воины, поначалу смотревшие на него с удивлением, заулыбались, раздались смешки. Но старший, сам погасив улыбку и еще не поняв, в чем дело, нарочито сердито прикрикнул на них:
– Чего заржали? Устал парень. Вы-то в засаде всю ночь просидели, а ему глаз сомкнуть не удалось. Не ровен час, приспит на скаку, убьется. Давай-ка ты со мной, Пашка, – добавил он и, подхватив паренька, усадил его впереди себя. – Поехали!
На сей раз скачки не показались столь утомительными и болезненными. Но даже несмотря на то, что воин придерживал коня, бережно полуобняв Павла, особых прелестей верховой езды он все равно не почувствовал. И с облегчением увидел, что вдали, на берегу реки, показалось становище русского отряда.
– Остальные-то сейчас в монгольском лагере. Раны залечивают. Убитых земле предать собираются. Тут лишь сотня, – пояснил подъехавший ближе Гридя, – хотя на тебя все желали посмотреть. Каких только слухов про тебя уже нету.
И гордо поскакал рядом, ловя любопытные и чуть восхищенные взгляды.
– Принимайте героя, – без всякой иронии сказал встречающим воин, ссаживая Павла с коня.
А тот сразу же увидел усталый, но такой добрый с лукавинкой взгляд на израненном лице сидящего у костра Любомудра. Улыбнувшись в ответ, шагнул к нему.
– Жив. – Парень остановился, не зная, что еще сказать.