Все это время Наташа прождала в машине.
— Гляди-ка, вызволила твоего поганца, — сказал сидевший за рулем Федор, и во взгляде его проскользнула гордость.
— Спасибо вам… — тихо проговорила Наташа.
— А мне-то за что?
— Ну как же… Оторвались от дел, мчались как угорелые…
— Да бросьте вы, — засмущался Дежкин. — Бросьте…
Ленька был подавлен, и глаза у него были на мокром месте. Это от нервов. Почувствовал, что пятки начало припекать. Обычно сестра высвобождала его в течение получаса, а тут пришлось весь день в камере проваландаться. Значит, что-то не так, тюрьмой запахло.
— Подписку о невыезде, — сообщила Дежкина Наташе. — Сиди-сиди, мы вас подбросим.
Ленька юркнул на заднее сиденье и виновато посмотрел на старшую сестру, но та быстро отвела взгляд. Не хотелось ей с ним говорить. А вот по морде треснуть хотелось. Уж дома-то она душу отведет…
— Глыбов действительно дело завел. Он подполковничью звездочку ждет, сама понимаешь… — сказала Дежкина, когда они выехали на магистраль. — Мужик-то он неплохой, но… Уломать не удалось.
— Да что вы, огромное спасибо, — поблагодарила ее Наташа. — Уж дальше я как-нибудь сама разберусь. А может, и не буду.
— Что, надоел тебе братец? — подал голос Федор.
— По нему давно сто первый километр плачет. Ничего, лет через пяток вернется другим человеком. — И Наташа добавила: — С дыркой в жопе…!
Федор загоготал по-мужицки, ему такой юмор нравился. Клавдия Васильевна чуть заметно улыбнулась.
Ленька шмыгнул носом. Конечно же сестра шутила. Грубо, но шутила.
— Я больше не буду… — пробормотал он еле слышно, однако его реплика осталась без комментариев.
— Куда дальше? — спросил Дежкин.
— В конце улицы. Видите светофор? Мы у него выйдем, во двор заезжать не надо.
— А меня на троллейбусы бросили, — объявила Дежкина.
— Да вы что! На те самые?
— Ага, нас шестеро в бригаде, каждый со своим мнением. Меньшиков рвет и мечет.
— Еще бы… Поздравляю!..
— Не с чем пока поздравлять. — Клавдия Васильевна устало полузакрыла глаза.
— Совсем туго?
— Совсем… Если через неделю не раскроем, то не раскроем никогда.
— А версии?
— Версий множество, но меня интуиция редко когда подводит… А она, милая, подсказывает — глухой «висяк»…
Федор со знанием дела кивнул, будто его тоже зачислили в бригаду следователей.
— Да че тут думать? — вдруг запальчиво воскликнул Ленька. — Ежу понятно, что это чеченский след!
— Молчи! — Наташу наконец прорвало. Она начала хлестать парня по лицу, по ушам, по шее… — Лучше молчи! Ни слова! Молчи!
Леня отпрянул, взглянул на нее как-то ненавидяще, после чего, резко отвернувшись к окну и потирая покрасневшуюся щеку, буркнул сквозь зубы: