— Суд разберется, — иезуитски улыбнулся Глыбов. — И разумеется, накажет виновных.
— Я могу забрать Леню домой?
— Ты в своем уме, Клюева? Я же дело открыл!
— Как — открыли? — Наташу будто паралич разбил.
— А вот так, взял и открыл. Забыла, как это делается?
— Но на каком основании? — взвыла Наташа. — Тоже мне, бандита нашли! Весь город утопает в крови, троллейбусы взрываются, а вы!.. Вы!..
— Опомнилась… «Вы! Вы!» Да я тысячу раз тебя предупреждал: когда-нибудь твой братец плохо кончит. Вот и дождалась… П…..Ц котенку… — И с наигранной сухостью Глыбов произнес: — Не имею права вас задерживать, гражданка Клюева. Вы свободны.
— Я могу хотя бы его увидеть?
— Нет. Категорически.
— Что ж… Зайдем с другой стороны… — Наташа медленно закинула ногу на ногу.
Факты, выплеснутые на нее Глыбовым, повергли ее в состояние шока. Но она заставила себя успокоиться, протрезветь. Ей была нужна холодная голова. Жаль, не было времени, чтобы переварить всю эту чушь.
Внутренне она уже приготовилась к долгому, мучительному разговору. Быть может, ей даже придется унижаться.
Но с другой стороны зайти не удалось. На все ее доводы и юридические придирки Глыбов отвечал лишь снисходительной улыбочкой и ничего не значащими фразочками типа «следствие установит» и «историю нельзя повернуть вспять». Всем своим видом он показывал, что эта бессмысленная беседа его утомляет; он каждые десять секунд смотрел на часы, мол, времени у него в обрез, дел по горло, с преступностью бороться надо.
И смех и грех. Насколько уверенно Наташа ощущала себя в зале суда, настолько беспомощной она казалась себе в кабинете Глыбова. Не помогли и слезы.
Слезы жалобные, постыдные. Тот оставался непреклонен и даже получал садистское удовольствие, сознавая свою значимость.
Клавдия Васильевна Дежкина подняла трубку сразу, будто нетерпеливо ждала этого звонка. Слава Богу, дома… Наташа быстренько обрисовала ей создавшуюся ситуацию.
— Глыбов? Я его знаю.
— Клавдия Васильевна, я вас…
— Ты откуда сейчас?
— Из отделения как раз.
— Выезжаю. — И в сторону, мужу: — Федька, беги заводи машину.
Они познакомились несколько лет назад, вместе работали в одной прокуратуре. Нельзя сказать, что следователь по особо важным делам Дежкина и прокурор Клюева стали подругами не разлей вода, но отношения их были теплыми и доверительными. Встречались они редко, по большей части их пути пересекались волей случая, а вот перезванивались чуть ли не каждую неделю и подолгу болтали о своем, о бабьем.
О чем «болтали» Дежкина и Глыбов, навсегда останется для Наташи тайной, но результат «болтовни» был налицо — через час Клавдия Васильевна вышла на крылечко отделения милиции. Вышла вместе с Ленькой.