— Спокойно. Сапер ошибается только раз, — улыбнулся Пашка.
Целый час я потратил на переговоры с военным комендантом. Через два появились саперы с миноискателем. Они выгнали нас из дома и тщательно осмотрели весь подвал.
— Ничего там нет, — бодро сообщил капитан-сапер.
— Где бомба? — спросил я Григоряна.
— Была. Не знаю, куда делась, — пожал плечами Григорян.
— Лучше за своим имуществом приглядывать нужно.
Мы спустились в подвал. В углу стояли большие, литров по пятьдесят, бутыли с вином и кадка, судя по всему, с тем же содержимым. Один из понятых принюхался, и по его лицу расползлась мечтательная улыбка.
— Хорошее вино.
Мы принялись обследовать подвал. На первый взгляд там ничего интересного не было. На второй — тоже. Но если здесь ничего нет, зачем было Григоряну устраивать представление с бомбой? Может, просто развлекался? Сбивал нас со следа, чтобы мы не лезли в другие места? Или тут действительно что-то есть?.. Как бы там ни было, мы взялись за лопаты.
— Два солдата из стройбата заменяют экскаватор, — сказал Пашка, поплевал на ладони и взял совковую лопату.
Так как бомбы здесь не было, работали мы, не особо стесняясь в движениях. Припахали и понятых. Угробили на это дело два часа, пока Пашкина лопата на глубине сорока сантиметров не наткнулась на какой-то твердый предмет.
— Что-то есть?
На свет была извлечена жестяная банка из-под мармелада. В ней оказались золотые монеты царской чеканки.
— Уже кое-что, — сказал Пашка.
Еще через час мы выкопали что-то завернутое в несколько полиэтиленовых пакетов. Когда их разрезали, на землю посыпались сторублевые купюры.
На свет Божий мы вылезли уставшие, грязные, мой отутюженный костюм стал похож черт знает на что. Волдыри на руках лопнули, и кожа страшно саднила. Но на душе разливалось благостное тепло..
— А что у нас в мешке? — спросил я и предъявил Григоряну наши находки.
Я думал, он умрет сразу. Но Григорян оказался человеком крепким и всего лишь схватился за сердце.
— Это тоже с немецкого бомбовоза упало? — спросил я.
— Это м-мое, — икнув, выдавил старший продавец.
— С зарплаты небось не один год копили. Тут, наверное, денег под полмиллиона будет.
— Это не мои.
— Так ваши или не ваши?
— Мои и не мои.
— Как писал Ленин, есть коспромиссы и компромиссы.
— Дядя, когда во Францию уезжал, мне оставил. На хранение.
— А, дядя уже тут Рокфеллером стал.
— Не знаю. Вот оставил.
Результаты мероприятия превысили все ожидания. Интересно, почему Григорян не предпринял никаких действий, чтобы перепрятать все эти предметы? Не ждал, наверное, что у него будет обыск… А может, надеялся, что об обыске его предупредят заранее? Черт его знает.