— Большой, — пробормотала я. — Начинается от подбородка, пересекает шею, грудь, спускается ниже…
На этот раз женщины промолчали. Лица их застыли, словно мраморные.
Наконец Лил осторожно сказала:
— Похож на альфу.
Вилла нахмурилась, а Фосса добавила:
— Внешность похожа… Но не факт. Но черная стая…
— Да, — кивнула Лил. — Черная стая.
Вилла нахмурилась еще больше, а я пробормотала:
— Когда там, в лесу, на нас напали эти… чтобы меня отбить… Вы сказали еще: «Красные — не черные».
— Черная стая, — задумчиво проговорила Вилла. — Она проклята. Как и их альфа. Вожак. Тот самый Зверь. Когда-то он был вожаком Стаи Семи Лесов. Черные сейчас разобщены, часто можно встретить их поодиночке. Реже — семьями. Но свободным надо держаться вместе, в этом наша сила! Кто-то из черных примкнул к лирым, кто-то к серым…
— А попроще можно? — попросила я. — Ты имеешь в виду к разобщенным стаям? Сколько вас всего?
— Лирые, тилатины, элсмирцы, серые, красные, полярные, черные — всего семь стай, но черных почти не осталось, — пояснила Вилла.
— Так что случилось с вожаком черных? — спросила я.
— Его зверь погиб, — ответила Вилла.
— Волк?
Она кивнула.
— И он умер? — с надеждой спросила я.
Вилла повела широкими плечами.
— Нет, конечно, но понятно, утратил самое главное для свободного — способность перекидываться, свою силу. Поскольку он был самым сильным среди нас, Стая Семи Лесов распалась. Каждый клан захотел стать верховным, силы многих оказались равными, кланы стали враждовать между собой. Так мы раскололись на семь стай. Из черных кто-то встал в поддержку альфы, кто-то против, сам стремясь к абсолютной власти над Заповедными землями, и ни к чему хорошему это не привело… Черные распались.
— Черные — только первые, — сокрушенно проговорила Фосса. — Все знают, что вслед за ними пойдем все мы, если не объединимся. А учитывая, как рвется к власти каждый клан, этого не случится никогда.
— Погодите, — перебила я, потому что мне сейчас не так важна была политика оборотней, как кое-что другое. — Вы сказали, что альфа жив? То есть когда волка убивают, человек остается жить?
— Человеческая форма — основная, как ты видишь, — ответила Вилла. — Альфа, или, как его называли, Зверь, не умер, конечно, но утратил свою силу, а для свободного это хуже, чем смерть. Он ушел из стаи, и больше его никто не видел.
— Выжить в наших лесах одиночке, человеку… — пробормотала Лил.
— Даже сильнейшему из людей… — добавила Фосса.
— Даже сильнейшему, — согласилась с ней Лил, — нереально.
— Тем более непонятен твой сон, — подытожила Вилла.
— Но может, мне снился кто-то другой? — с надежной в голосе спросила я.