Лоран выдохнул:
– Анна, я в больнице. Только что вышел из палаты попить кофе, но, вообще-то, мне сейчас не до разговоров. Перезвоните попозже.
– Да, конечно. Понимаю. Извините. Но скажите хотя бы, как Тьерри.
– Все еще без изменений. – Лоран вздохнул. – У меня от этих проклятых аппаратов скоро уши лопнут. Пищат и пищат! А еще мне надо на работу. В смысле, никак не могу остаться в больнице. Без меня не справятся.
Очень жаль. Лоран мне нужен. Прямо-таки жизненно необходим. Так я ему и сказала.
– Пожалуйста, – ныла я. – Вы мне очень нужны. Помогите готовить шоколад. Сама я не справляюсь.
– Вы разве не на шоколадной фабрике работали?
– Да, но до вашего отца мне как до луны.
– Что верно, то верно, – вздохнул Лоран.
Я, конечно, сама это сказала, но обязательно было соглашаться с такой готовностью?
– Без вашей помощи шоколадная лавка пропадет. У нас все наперекосяк. Фредерик и Элис орут друг на друга.
– Элис и с мертвой собакой в ратуше подерется, – ответил Лоран.
Видимо, это такая оригинальная французская пословица.
Лоран опять вздохнул и надолго замолчал. Даже через телефон я слышала далекий писк и шипение респиратора.
– Ну ладно, – наконец произнес Лоран. – Сейчас пойду на работу, а когда смена закончится, вернусь обратно в больницу. Приходите ко мне. Так и быть, дам пару советов, но не более того, договорились?
Я ответила согласием.
– Где вы работаете?
– В «Притцере».
В первый раз слышу, но Лоран произнес название таким многозначительным тоном, будто уверен, что я должна его знать.
– Заходите с черного хода. Жду вас в три часа.
– Хорошо, только как я отпрошусь у Элис?
– Передайте Элис, что идете спасать шоколадную лавку, а если ей что-то не нравится, пусть писает на ножницы.
Да, французский мне еще учить и учить.
С высоты шпилек Элис смерила меня взглядом:
– Тьерри об этом даже слышать не захочет. Ни за что не согласится, чтобы наши покупатели пробовали стряпню Лорана.
Последние слова Элис выговорила с особенным презрением.
– Я все понимаю, – сказала я. – Но будет лучше, если…
– Еще бы не лучше! – встрял Фредерик. – Сейчас мы подсовываем людям мел вместо шоколада!
Когда я к ним подошла, он на некоторое время перестал орать, но уши у него до сих пор оставались ярко-красные. Бенуа нигде не было видно.
– Это же издевательство! – продолжил злопыхать Фредерик. – Да что там – грех!
– По-моему, тут вы преувеличили, – робко заметила я. – Не так уж мой шоколад и плох.
– В нашей шоколадной лавке «не так уж плох» означает «ужасен», – парировал Фредерик.
Элис закусила губу и на секунду задумалась.
– Магазин должен работать без перерывов, – произнесла она. – О закрытии и речи быть не может. У нас обязательства, надо платить по счетам. Вдобавок сейчас самый горячий сезон. Поэтому не могли бы вы заняться продажей сегодняшней продукции?