– Здравствуй, девочка моя.
– Привет, пап.
Тут у меня самой слезы на глаза навернулись. Конечно, глупо так разнюниваться: я ведь уезжала всего на два месяца. Но я не такая, как моя одноклассница Джулс. Та поступила в университет далеко-далеко от дома, потом работала в Америке, а сколько стран объехала – и не сосчитать. Нет, такие штучки не в моем стиле.
По дороге домой я окидывала Кидинсборо критическим взглядом из окна машины. Вот здесь открылся новый ломбард, а вот там закрылось очередное кафе. До чего медленно все ходят! Вскользь подумала, не превращаюсь ли я в снобку, но дело не в этом. Если верить газетам (сама я в экономике не эксперт), у Великобритании дела идут хорошо, а вот Франция выезжает только за счет былых достижений. Но если сравнить любую улицу Кидинсборо с Рю де Риволи, этого не скажешь.
Впрочем, такое сравнение будет нечестным. Наверняка во Франции полно унылых и мрачных промышленных городков с неработающими заводами. Ржавые рельсы, грузовые машины…
Я наблюдала за женщиной, оравшей на младенца в коляске. На ней были сразу две футболки, обе одинаково грязные, и ни одна не прикрывала складок жира на животе, свисавших до самых легинсов. В коляске лежали набитые до отказа прозрачные пластиковые пакеты. Сквозь один просвечивала огромная упаковка чипсов.
Я поморщилась. Нет, все-таки я теперь неисправимая снобка.
– Анна! Только не говори, что превратилась в неисправимую снобку!
Мне позвонила Кейт. Как же я была рада ее слышать!
– Да! – прокричала я в ответ. – Ничего не могу с собой поделать! Это как-то само собой получилось! Я теперь ужасно противная.
– Во Франции все противные, – заявила Кейт авторитетным тоном человека, которому сделал выговор сотрудник парома во время школьной поездки во Францию в 1995 году. – Общеизвестный факт. Они собак жрут.
– Неправда! – возмутилась я. – Кто тебе сказал такую глупость?
– Ну, не собак, так лошадей или еще кого-то.
– Э-э… – протянула я.
– Жуть! Значит, это правда. Французы едят лошадей?
– Мы же едим коров. Так в чем разница?
– Кошмар! Это же просто отвратительно! А ты пробовала конину? Нет, ниже падать некуда!
Тут снобизма у меня поубавилось.
– Готовься, – объявила Кейт. – Вечером идем тусоваться.
Как хорошо вернуться домой!
Кейт без стука ворвалась в мою комнату, вооруженная фенами и щипцами для завивки. При виде меня подруга застыла как вкопанная.
– Ты чего? – спросила я.
– Сама не знаю, – пробормотала Кейт.
Можно подумать, я ее чем-то расстроила.
В волосах у подруги появилась яркая кроваво-красная прядь. Прическа жизнерадостной вампирши.