– Туалет? – спросила я, не обращаясь ни к кому конкретно, но надеясь на спасение.
– Дальше по коридору, вторая дверь направо, – ответила Регина.
Резко поднявшись, я слегка покачнулась от выпитого шампанского. Мэтт встал, но я быстро прошла мимо него в коридор. За спиной я слышала его шаги. Зайдя в ванную, я попыталась запереть дверь, но Мэтт успел просунуть ногу в створ.
– Подожди. Пусти меня.
– Нет! – рявкнула я.
– Грейс, я серьезно. Пусти меня… пожалуйста.
У меня набежали слезы на глаза, и я уставилась в пол, но наконец отпустила дверь и дала ему войти. Он приподнял мое лицо за подбородок. Его глаза горели.
– Послушай. Я одолжил денег у отца, чтобы выкупить твою виолончель из заклада. Но я не объяснял ему всех подробностей, потому что знал, что он все равно ни черта не поймет в наших обстоятельствах. Они вообще не заслуживают никаких объяснений. Ты хорошая, добрая и чистая, и ты не нуждаешься в подтверждении этого от них. Пусть думают, что хотят. Пусть Моника упражняется в своем дерьмовом осуждении. Пусть Александр думает, что деньги пошли на твой пятый аборт. Они никогда в жизни не будут ничем довольны, потому что, сколько бы у них ни было, им всегда надо больше. А теперь им надо унизить нас, потому что у нас есть то, чего нет у них.
– Что это? – всхлипнула я.
– Вот это, – он наклонился и поцеловал меня нежно и медленно.
Оторвавшись от меня, он подошел, открыл шкафчик под раковиной, просунул туда руку и начал шарить где-то внутри.
– Вот она! Наина никогда не подведет.
Он вытащил бутылку текилы. Отвернул крышку и сделал небольшой глоток.
– Я веду машину, но ты можешь себе не отказывать. Это здорово приглушает неприятные ощущения от общения с моими родственниками, можешь мне поверить.
После трех больших глотков я почувствовала, как разгорелось мое лицо. Я всегда покрывалась румянцем, когда пила текилу.
– Я готова.
Мэтт взъерошил мои волосы.
– Тогда пошли. Ты выглядишь, будто только что потрахалась. Пусть подергаются.
Когда мы вернулись, все стояли группой в гостиной возле огромного сияющего рояля. Увидев нас, Моника остолбенела. Александр смотрел с завистью, а Чарльз с Региной – с любопытством. Я начала обмахиваться рукой.
– Вы не торопились, – заметил Александр.
Обходя его сзади, я промурлыкала себе под нос: «Да. Мэтт не любит спешить». Сев на скамеечку перед роялем, я последний раз театрально обмахнула лицо и опустила руки на клавиши.
– Сыграть вам что-нибудь?
– Это было бы замечательно, Грейс, – ответил Чарльз.
Текила растекалась по моим венам, расслабляя все мускулы в теле. Я начала играть, сначала не спеша, позволяя мелодии самой выстроить свой ход. Постепенно музыка начала закручиваться в спираль, выше и выше, выплескивая наружу все эмоции. Это был своего рода духовный опыт. Мне хотелось заорать в голос: «Пошли мне знамение!» Я закрыла глаза и целых пять минут играла вслепую, не пропустив ни единой ноты.