«Штабная крыса» меж тем с наслаждением затянулся сигаретным дымом. Курить ему хотелось с самого утра, но ради встречи с императрицей пришлось отказаться от утренней, самой «вкусной» сигареты.
— Но популярности нам это не прибавит, точно вам говорю, — хихикнул капитан Яно.
Он по-кошачьи щурился на неярком солнышке, азартно затягивался дымом и всем своим видом выказывал довольство жизнью.
— Разрешите доложить, господин капитан Особого отдела, парк очищен от мусора! — бойко отчитался лопоухий сержант. — Какие еще будут приказания?
— Отнесите все собранное за сарай с садовым инвентарем и там сожгите.
— За тот сарай, что в синий цвет покрашен?
— Именно. Выполняйте.
Глядя в покрасневшую от умственных усилий сержантскую шею, Яно усмехался каким-то своим мыслям. И Маэда решил воспользоваться его хорошим настроением:
— Императрица просила отдать ей куклу.
— Какую куклу? — не понял Яно.
— Из моей комнаты. Куклу госпожи Хагуты Миёй. Я нашел её под кроватью и спрятал в гардеробной.
Особисту просьба не понравилась. По крайней мере, так почудилось Маэде.
— Что конкретно сказала Химара?
Кай пересказал дословно, недоумевая, отчего его собеседник так напрягся.
— Мне тоже показалось это пожелание странным. Думаете, в игрушке или в коробке что-то спрятано? Можем проверить вместе.
Яно тщательно затушил окурок об край цветочного горшка, заменяющего курильщикам пепельницу.
— Вряд ли. Просто отдайте ей куклу, — отрезал он чуть осипшим голосом. — Я вас оставлю, капитан Маэда, дел еще полным-полно.
И удалился так стремительно, словно убегал от погони. Лишь шагов через двадцать обернулся и крикнул:
— Сыграем вечером партию в облавные шашки?
— С удовольствием!
Яно бодренько помахал рукой и умчался прочь, влекомый, невидимыми никому ветрами.
— И что это было? — спросил сам себя вслух Кай, потушил свою сигарету и… чуть не свалился с высокой ступеньки от неожиданности. Старик-ситтори просительно смотрел на капитана снизу вверх. Один глаз у него был изжелто-карим, а другой — голубым, с затянутым бельмом зрачком. Лысый как колено, он сжимал в скрюченной артритом левой руке кожаный колпак с ушами, вторую менее травмированную тянул к Маэде.
— Вы? Чего вам?
— Горшока чистить, господина капитан. Коменданта Хори ругаться.
— Тут всего два окурка.
Старик низко кланялся, многословно извинялся, коверкая самые простые арайнские слова, но настаивал на своем.
— Ладно, берите, — сдался Кай, когда его затошнило от дворцовой подобострастности. Деда вышколили, надо думать, еще в юности. — Только на колени не валитесь, пожалуйста. Договорились?