— Но ведь были случаи, когда без пищи люди держались и дольше.
— Вот именно — держались. А нам нужно идти по глубокому снегу. Но главное — не впадать в отчаяние: тогда наверняка пропадем. Превозмочь невозможное — это единственный шанс в нашем положении. Говорю это сейчас потому, что будет очень трудно, а тогда тяжелее воспринять правду. Надо знать обо всем заранее. И не хныкать! А сейчас пора готовить ночлег.
Вечером, приготовив все необходимое на ночь, они сели за трапезу, урезанную Георгием до минимума.
— Может, не сразу будем садиться на голодный паек? — спросил Александр. — По пути что-нибудь подстрелим.
— Нет, Саня, потом нам труднее будет что-нибудь добыть. Пока мы еще крепко стоим на ногах, а руки твердо держат ружье — можно надеяться на добычу. Поэтому из рюкзака будем брать самую малость. И еще раз — не хныкать! Иначе костлявая быстро возьмет нас за глотку.
Костер прогорал. В стороне океана, куда лежал их путь, в прозрачном воздухе ярко мерцали звезды. По реке разносились гулкие раскаты рвавшегося льда. На косогорах и по распадкам громко, как выстрелы, трещали деревья. Мороз усиливался.
— Давай, Саша, пораньше ляжем спать. Завтра на заре тронемся в путь.
Каждое утро задолго до рассвета, едва начинали меркнуть звезды, они пробуждались от тяжелого сна и, оживив притухший костер, готовили скудный завтрак.
На второй день пути от разоренного склада им удалось застрелить зайца и двух куропаток. Невелика добыча, но для их голодного рациона это было значительным подспорьем.
К исходу четвертого дня им встретилась небольшая речка, под прямым утлом впадающая в Сторож. Все русло ее завалило снегом вровень с берегами. Перед глубокими местами на бурных перекатах образовались промоины, открывая чистую воду. Река, вырвавшись из-под двух-трехметрового снежного наноса и пробежав в открытом месте около сотни метров, снова ныряла под лед.
— Тут наверняка выдры есть, — сказал Георгий. — Может, удастся добыть.
Солнце еще не село, когда, привычно соорудив все для ночлега и костра, товарищи направились вверх по речке. У Георгия в рюкзаке было три небольших капкана, которые он решил поставить на выдру.
В километре от устья речки они увидели длинную промоину. Вода в ней разбегалась на всю ширину переката и шумно устремлялась по каменистому дну, прикрывая его лишь на несколько сантиметров. Выше по течению берега понижались. Наносы снега здесь уменьшились, и у верхнего края промоины высота снежного обрыва не превышала метра.
На Камчатке горные речки на перекатах не замерзают, и охотники ходят в резиновых сапогах. Носков, сняв лыжи и расправив голенища резиновых сапог, спустился к речке и у правого берега поставил рядом все три капкана. Каждый из них стальным тросиком привязал за отдельный потяг. Потяги выбрал сучкастые, чтобы попавшая в капкан выдра не смогла утянуть его под береговые наносы. Закончив установку капканов, товарищи направились к месту ночлега.