Паб был пропитан запахом алкоголя и табака. Хейден поднес стакан к губам и сделал большой глоток виски. Оцепенение, едва не поглотившее его, сжалось под огнем крепкого алкоголя, попавшего в его желудок. Он поставил почти пустой стакан на стол и начал крутить его между ладонями. Янтарная жидкость, плескавшаяся на дне, вбирала в себя цвет потемневшего дерева стола, а затем ловила огоньки керосиновых ламп, висевших над ним. Эти переливы темного дерева и ярких бликов пламени ламп напоминали ему о темных глазах Софии, наполненных слезами. Хейден снова поднес стакан ко рту и осушил его. Он посмотрел на сидевших за его столом: они оживленно что-то обсуждали. За последние полчаса он не уловил ни одного сказанного ими слова. Он пришел сюда, чтобы забыться, для этого ему нужно было выпить еще немало, только тогда он мог бы обрести какое-то успокоение и отвлечение от не дававших ему покоя мыслей. Уэстфилд нервно оглядел пивную, высматривая официантку.
– Уэстфилд! – раздался перекрывающий шум паба возглас, Хейден обернулся и увидел Джорджа Босвича, который стоял у входа в паб, придерживая дверь из матового стекла, и махал шляпой. Молодой рыжеволосый человек, наследник состояния и новоиспеченный выпускник Йоркшира, настойчиво пытался войти в их веселую компанию с первого дня вступления в их клуб. Хейден приветствовал его коротким кивком. Юноша был слишком наивен и простодушен, потому совсем не вписывался в их чудовищную компанию.
Однако когда-то и он был таким неопытным. Впрочем, в возрасте этого юнца они с Саймоном устраивали достаточно безрассудные выходки. Он вспомнил, как они в первый раз отправились на поезде из Итона в Лондон. Они ринулись во все тяжкие и попробовали все, начав с рыбы в таверне «Три бочки» и закончив проститутками в грязной гостинице при доках в Ваппинге. Они вышли из этого далеко не безопасного заведения вдрызг пьяными и вернулись в школу, считая себя светскими львами, познавшими жизнь и потрясающе проведшими время. Однако очень скоро Саймон понял, что обрел не только пикантные воспоминания, но и массу гнид в самом интимном месте, Хейдену же после всего этого оставалось только подписывать счета. Им еще повезло, парни могли подхватить ужасную французскую болезнь или их могли ограбить местные разбойники, когда они с Саймоном пьяными шатались по опасным улицам Ваппинга.
Без дальнейших колебаний Хейден поднял руку и пригласил Босвича за стол. Молодой человек с радостью протиснулся сквозь толпу, разгоняя густой дым, превративший застоявшийся воздух в мутный покров. Саймон, сидевший справа от Хейдена, обернулся к нему.