– Он не смирился с ее смертью.
– Мама была несчастлива и одинока. Мы с ней не были близки. Отношения отца и матери нельзя назвать романтической любовью, однако врожденное чувство долга заставляло отца заботиться о ней. Он не простил себе ее гибель.
– Зато теперь он всеми силами защищает тебя?
– Не только меня, а весь народ Изерота от всех напастей, поэтому время на острове остановилось, а я стала символом застывшего времени.
– Удивляюсь твоей стойкости. На твоем месте я бы сбежал и не вернулся.
– Все не так ужасно. Я ценю выпавшие на мою долю привилегии.
– Вот как! – Слова Джио повисли в воздухе. После того как комковатая мучнисто-яичная масса волшебным образом превратилась в шелковистое тесто, его на время отложили в сторону, а участников курса пригласили выпить по бокалу вина и протестировать образцы оливкового масла.
В галерее рынка между рядами овощей и фруктов Лусиана заметила двух мужчин с рациями в черной одежде. Она уже видела похожих возле магазина, где они с Джио покупали джинсы. Или у нее паранойя, или за ней следят? Она бы не удивилась, если бы агенты отца напали на ее след.
– Джио, оглянись незаметно. Видишь двух мужчин, которые смотрят на нас? – указала глазами Лусиана, однако мужчины исчезли.
Шеф Катя пригласила их вернуться к столам и объяснила, как раскатывать тесто и заправлять в машинку для пасты. Казалось бы, простая операция, но получилось не сразу. Наконец удалось получить ровные пласты теста. Лусиана и Джио с гордостью показывали их друг другу.
Катя показала, как нарезать полоски, перед тем как бросать в кипяток. В кастрюлях уже кипела вода для желающих сразу же попробовать результаты своего творчества, но Лусиана с Джио упаковали спагетти в пленку, чтобы забрать с собой.
– Пойдем домой и попробуем еще раз, – усмехнулся Джио, заставив Лусиану подумать о чем-то другом.
В машине Джио обнял Лусиану за плечи. Она обожала его запах – всегда чистый и свежий. Ее голова уютно покоилась на его широкой и надежной груди. Они были рядом и вместе. Наверное, внутренняя и душевная гармония и есть любовь. Можно ли сохранить это, если она останется? Или он отправится с ней на остров, чтобы просить ее руки? Они могли бы жить во дворце, деля мечты и чувства.
В глубине души она понимала эфемерность надежд. То, что произошло с ними прошлой ночью, останется еще одним дорогим воспоминанием. Потерявшая невинность принцесса всего лишь отведала запрещенный плод и должна унести эту тайну в могилу. На этом должно все закончиться – слишком опасно. Она знала это, и Джио это чувствовал.