Стамбульский реванш (Карпович) - страница 53

– Интересная вырисовывается картина, не правда ли?

Следователь, ухмыляясь, подался вперед, навалился локтями на стол и уставился на нее. Виктории казалось, что ей нигде не укрыться от его черных, огнем прожигающих глаз.

– Вы скоропалительно выходите замуж за человека, с которым едва знакомы. Живете с ним не дружно, много ссоритесь, что подтверждают ваши соседи. Однако брак не расторгаете и в полицию о жестоком обращении не заявляете. После очередного громкого скандала вы с ним уезжаете в горы. Там ваш супруг получает ранение палкой, на которой находят ваши отпечатки пальцев. И пропадает. Притом о его исчезновении вы заявляете только вечером того же дня, а где находились и чем занимались в предшествовавшем временном промежутке, объяснить не можете. Любопытно, не правда ли?

Виктория поняла, что каждое новое ее слово, любое объяснение, которое она бы ни привела, только сыграет этому черноусому палачу на руку. Он вывернет его в свою пользу. Он уже решил для себя, что она убила мужа, и теперь не отступится от своей версии, пока не получит неоспоримого опровержения. А у нее его не было.

– Я буду говорить только в присутствии своего адвоката, – наконец выговорила она.

Наверное, так и нужно было поступить с самого начала. Отказаться отвечать на любые вопросы, дождаться утра, когда адвокат включит телефон, узнает обо всем и примчится сюда. Она так этого не оставит, поднимет шум, подключит российское консульство. Но Виктории казалось, что ничего серьезного ей угрожать не может, ведь она не убивала Джана, не убивала…

– Как угодно, – сухо бросил следователь, кажется, недовольный тем, что такое веселое развлечение, которому он отдавался со всей душой, заканчивается. – Только общаться с ним вы будете уже не здесь. Я вынужден арестовать вас по подозрению в убийстве вашего мужа Джана… и сокрытия с места преступления.


Вот так и рухнула вся ее привычная жизнь. В тот день, в тесном полицейском участке, провонявшем застарелым табачным дымом и сырой побелкой. Надломилась несущая конструкция, а дальше все только разваливалось стремительнее, поднимая вокруг тучи пыли и грязи.

Разумеется, утром явилась защита, отчитала Викторию за то, что та вздумала общаться со следователем сама, развила бурную деятельность. Твердила Виктории, что они затеют шумиху, что турецкая и российская общественность ее поддержат, читатели отстоят. В конце концов, не зря же она – адвокат, специализирующийся на защите прав женщин, видная феминистка и общественный деятель.

Однако время шло, следствие продолжалось, и, в конце концов адвокат объявила Виктории, что доказать ее непричастность не получится.