Странно, что верховная власть запрещает выезд на похороны кандидата в члены Политбюро всем первым секретарям компартий союзных республик и те послушно соглашаются с таким греховным запретом. В конце концов, ведь не от проказы или чумы погиб их коллега?! Доступ к его гробу открыт... Лишь первый секретарь компартии Литвы П. Гришкявичюс скажет "Я похороню друга, а тогда пусть со мной делают, что хотят"! - и приедет в Минск. По собственной инициативе приедут еще космонавты-земляки В. В. Терешкова, В. В. Коваленок и П. И. Кпимук. От собственного имени семье покойного пришлет телеграмму пенсионер К. Т. Мазуров. Двурушники-криводушники из Политбюро подпишут некролог, в железобетонную форму которого вынуждены будут втиснуть следующее содержание: "...Перестало биться сердце пламенного коммуниста, известного деятеля Коммунистической партии и Советского государства, вся сознательная жизнь которого была отдана делу строительства коммунизма. П. М. Машеров на всех участках работы проявлял творчество и инициативу в осуществлении политики партии. Его отличали беззаветная преданность великим идеалам коммунизма, огромная энергия и страстность в работе, партийная принципиальность и человечность, личное обаяние и скромность. Все это снискало ему признание, высокий авторитет в партии и народе".
- Правдиво?
- Правдиво.
Это и есть искусство криводушия.
Соболезнования от ЦК компартий, Верховных Советов и Советов Министров союзных республик также будут, но в основном без подписей руководителей этих высоких учреждений. И это уже вовсе не удивительно - раз на похороны нельзя поехать, то зачем же рисковать с собственными автографами? Правда, Д. Кунаев из Казахстана, А. Э. Воосс из Латвии и Э. А. Шеварднадзе из Грузии все же рискнут и подпишутся собственноручно.
Российское государство будет представлять председатель Верховного Совета РСФСР М. А. Яснов, КПСС - секретарь ЦК по идеологии Н. В. Зимянин. Он произнесет казенную, трафаретную речь в духе обычного некролога и не более того, хотя был не только земляком покойного, но и считался побратимом по партизанско-комсомольским делам. Это был тот самый Зимянин, который десятилетиями завидовал П. М. Машерову, ревновал его к высокой должности и к которому у Петра Мироновича было весьма сдержанное отношение.
После похорон "...пламенного коммуниста, известного деятеля Коммунистической партии и Советского государства... партийная принципиальность и человечность, личное обаяние и скромность которого снискали ему..." и так далее - имя нашего Героя исчезнет из употребления так называемыми СМИ и не будет упоминаться лет десять.