* * *
Пони, которого получила Лирна, скоро заставил ее с тоской вспоминать несчастного Воронка. Животное имело отвратительный норов, то и дело самовольно переходило в галоп или вставало на дыбы, когда ему что-то мерещилось. Спина у него была самой бугристой из всех лошадиных спин, на которых приходилось сидеть Лирне. Тонкое лонакское седло из козьей шкуры ни в коей мере не способно было защитить благородное седалище, и Лирна чувствовала себя так, словно скачет на куче камней, прикрытых ветхой простынкой. Смолену его пони тоже, судя по всему, не пришелся по душе: лорд-маршал весь извертелся, когда они ехали прочь от деревни Серых Соколов, тогда как Соллис и Иверн держались в седлах совершенно спокойно. Как и Давока — казалось, она знала своего пони всю жизнь. Лоначка пустила его резвой рысью, стремясь покрыть до темноты как можно большее расстояние. Прежде чем они углубились в холмы к северу от долины, Лирна оглянулась на деревню, гадая, найдет ли дочь Альтурка локон золотых волос, спрятанный в узкой, доступной лишь для детской ручки щели между камнями в женском доме.
— Надеюсь, с вами прилично обращались, господа? — спросила Лирна мужчин, когда они пересекали неглубокий ручей.
— Если не считать мучением полное молчание, ваше высочество, — ответил Иверн.
— Ну, для тебя-то это действительно мучение, — буркнул Соллис.
— Хорош болтать, — оборвала их Давока. — Нужно успеть к порогам до захода солнца, — и она пустила пони в галоп, принуждая остальных следовать за ней.
Долгое сидение в седле утомило Лирну, однако она чувствовала себя уже не так паршиво, как прежде. Спина и ноги болели заметно меньше, а бедра стали менее чувствительными к лошадиным ребрам. Принцесса заметила, что и в седле она сидела теперь более уверенно: если прежде ей приходилось изо всех сил стараться, чтобы не свалиться, сейчас она двигалась вместе с конем, хотя ее все еще пугал галоп, при котором волосы развевались на ветру, а копыта громко стучали по земле. «Скоро сделаюсь настоящей лоначкой», — усмехнулась она про себя.
До порогов добрались уже к вечеру. Бурный поток в пятьдесят шагов шириной тянулся в обе стороны, насколько хватало глаз. Давока повела их по берегу на восток, пока они не достигли широкого плеса, где течение было потише.
— Но здесь же все равно нет брода, — заметил Соллис.
— Пони умеют плавать, — ответила Давока. — Люди — тоже.
— Эм-м… — тихонько произнесла Лирна.
— Течение слишком быстрое, — продолжал спорить Соллис, — надо поискать другое место.
— Нет времени, — отрезала Давока, спешилась и повела пони к реке. — Сентары наверняка уже взяли наш след. Мы переплывем тут.