— Круто! От того притона и правда ничего не осталось.
Вечно гудящую громоздкую неоновую вывеску заменила изящная металлическая табличка над входом. Вместо крохотных полуслепых от грязи окошек поставили окна во всю стену, которые так и манили зайти. Барная стойка, столы и стулья теперь были современными, приглушенное освещение создавало уютную атмосферу. И музыку в обновленном «Одиноком сердце» подбирали со вкусом. Нас встретили гитарные аккорды из «Here comes the Sun».
Мэгги взяла меня под руку и прошептала на ухо:
— Веселье начинается.
Подошла улыбчивая официантка и сообщила, что мы можем сесть снаружи или подождать десять-пятнадцать минут, пока освободится столик внутри. Мы предпочли скоротать время у барной стойки.
Бармен, энергичный молодой азиат, спросил, что мы желаем выпить. Я попросил колу, а Мэгги, поколебавшись и взглядом спросив у меня разрешения, заказала пиво.
Ночь летела, как скоростной поезд по рельсам. Мы говорили о музыке, о кино, о всякой ерунде. Нам было невероятно легко вместе, почти как в детстве, но теперь к взаимной симпатии и дружеской привязанности примешивалось нечто куда более опасное и влекущее: воспоминание о первой юношеской страсти, самой сильной и чистой, которой я не знал ни с Тришей, ни с Лилой. Ни с кем, кроме Мэгги.
Когда мы вернулись в дом — было далеко за полночь, — между нами впервые за вечер возникла неловкость. Во дворе ждал автомобиль, который Мэгги одолжила у матери. Очертания «краун-виктории» маячили в темноте немым вопросом. Вопросом, что тихо, но настойчиво звучал в моей голове. И проступал в глазах Мэгги.
— Утром она понадобится маме, — обронила Мэгги, указав на машину.
Это и был ответ. Теперь оставалось только сказать что-нибудь на прощание.
— А все-таки это была отличная идея. Замечательный вечер получился.
Я обнял Мэгги. Мы стояли на крошечном пятачке между двумя машинами и воротами. Сверчки завели свою тревожную песню, словно предвидели будущее и спешили предупредить нас о чем-то.
— Да все что угодно было бы лучше, чем торчать на веранде, — заметила Мэгги.
Я улыбнулся:
— Не все.
Мэгги отвела взгляд и принялась рыться в сумочке. Волосы упали ей на лицо, и она грациозно откинула непослушную прядь, балансируя на одной ноге и поддерживая сумку коленом. Вскоре моя подруга с торжествующим возгласом выудила со дна сумки ключи.
Мэгги, останься, пожалуйста.
Она села в машину и опустила боковое стекло. Я подошел и наклонился к подруге, опершись о приоткрытую дверь:
— Спасибо.
Мэгги завела мотор, пристегнула ремень безопасности и ласково отвела мою руку. Я подчинился. Такой чудесный вечер было слишком легко испортить.