— Коронер показал мне тело, прежде чем его увезли, — сказал Ричард. — Твой брат не мучился.
В этом весь Марк, подумал я. Он всегда тщательно планировал свои действия и добросовестно выполнял задуманное; даже самоубийство не стало исключением. Я вспомнил наш последний разговор в «Медитеке». Тогда я ничего не заподозрил, но в голове брата уже наверняка вызревал роковой замысел. Теперь стало ясно, почему Марк открыл мне правду: не хотел, чтобы я видел призраков там, где их нет.
Теперь это не имеет значения.
Причины, по которым я это делаю, уйдут со мной в могилу.
— Как Дарла?
— Нормально, учитывая обстоятельства. У нее была истерика, сейчас с ней подруга.
Четверка снова переглянулась. Они явно хотели что-то сказать.
Что-то еще.
— Что?
Слово взял Харрисон:
— Тимберт со следователем собираются открыть дело. Сами мне сказали. Им стало известно о продаже «Медитека». От Йэна Мартинса, надо полагать. Теперь с этим будут разбираться.
— Странно. Они сомневаются, что Марк покончил с собой?
— Нет. Но ты же знаешь, чем проще дело, тем больше волокиты.
В разговор вмешался Боб:
— У этого Дина Тимберта ни грамма такта. Ему плевать на чувства родственников.
— Не надо, Боб, — предупредил Харрисон.
— При чем тут наши чувства? — насторожился я.
— Назначили вскрытие, — пояснил Харрисон. — Результаты будут в лучшем случае через неделю.
— Разве это законно? Я хочу сказать, если причина смерти и так известна.
— Законно, если имеется почва для разумных сомнений. В нашем случае сомнения микроскопические, но все же они есть. Сказать по правде, тут я согласен с Дином. Я и сам на его месте поступил бы так же.
Для меня этого было достаточно.
Выходило, что из-за следствия похороны Марка откладываются, и мой ошеломленный утратой мозг ухватился за это промедление, как за соломинку. Во мне зародилась безумная надежда, что произошла какая-то нелепая ошибка и Марк на самом деле жив. Как оказалось, потеря родителей нисколько не помогла мне подготовиться к смерти старшего брата. К такому нельзя подготовиться. Марк не мог умереть. Это было немыслимо.
— …против?
Боб что-то сказал. Убедившись, что я не слушал, он повторил:
— Ты же не против?
— Вскрытия?
Боб поерзал на стуле:
— Нет, не вскрытия. Я говорил, что Мэгги хочет приехать и побыть с тобой. Если ты не против, конечно.
Мэгги.
При мысли о ней меня охватило странное чувство. Будто бы радостное и одновременно тревожное.
— Не знаю, — ответил я.
Четверка поднялась на ноги и двинулась к выходу. Боб кому-то звонил. Я сидел за столом, пока Харрисон не заглянул в приоткрытую дверь, чтобы спросить, как я себя чувствую.