— Еще не время, — произнесла Пола чужим, незнакомым голосом.
Я снова попытался поднять крышку, и снова рука Полы помешала мне, но на сей раз она была не просто холодна, а охвачена трупным окоченением. Я обернулся, хотел было потребовать, чтобы девушка отпустила меня, но не смог вымолвить ни слова, увидев изъеденное червями полусгнившее лицо, лохмотья кожи, сквозь которые виднелся череп, и распахнутый в немом вопле рот.
Я закричал, и все, что было вокруг, исчезло: Пола, ящик, лес. Подо мной разверзлась бездна, и я полетел во мрак, в мягкие когтистые лапы невидимых чудовищ.
Мэгги испуганно смотрела на меня с порога моей спальни.
Началась еще одна неделя испытаний. Наступило время прощаться с Марком. Следствие, из-за которого пришлось отложить похороны, стало для меня благословением — я смог худо-бедно подготовиться к тому, что придется смотреть, как гроб с телом моего брата опустят в яму.
Я вырос в семье не слишком ревностных христиан; мать иногда водила меня на службу, отец, по его собственным словам, придерживался «конструктивного взгляда на религию». В переводе на человеческий язык это означало, что он брал от христианства все, что ему нравилось, и отрицал то, с чем не мог согласиться.
В детстве, до того, как заболела мама, я относился к религии скептически, потом же метался из крайности в крайность. Вера то необъяснимым образом разгоралась во мне, то гибла под гнетом отчаяния. Обычное дело для подростка. Как ни странно, я начал по-настоящему обретать Бога, когда понял, что превратился в алкоголика. Мы с Господом еще не сделались добрыми друзьями, но я к этому стремился.
Теперь моей главной опорой стала Дженни. Сначала я не хотел говорить ей о дядиной смерти, но дочка сама обо всем догадалась, ведь у детей есть шестое чувство. Как-то раз она спросила, не грустно ли мне, а потом сказала, что точно знает — дядя Марк теперь на небесах. Я подумал, что Дженни узнала об этом от матери, но Триша поклялась, что ничего ей не рассказывала. Бывшая жена, как могла, старалась меня поддержать, и даже Морган на время прекратил свои дебильные выходки. Они с Тришей разрешили мне взять дочку на три дня. С нами почти все время была Мэгги. В те дни я узнал, сколько сил и радости может подарить крошечное существо, которое носится по дому, таская своих Барби за волосы на манер пещерного человека.
Панихида прошла в церкви Святого Якова. Преподобный Пайгрэм, который знал Марка с детства, сказал искренние, прочувствованные слова. В последние годы священники стали мягче относиться к самоубийцам, а Майкл Пайгрэм всегда был передовым человеком и оставался им, даже разменяв восьмой десяток. В тот злосчастный дождливый серый день меня утешил его добрый голос.