– Дин знаком со многими журналистами, – подмигнул Стюарт. – Он любит интервью.
Эвви повернулась к Дину:
– О, неужели?!
– Мой отец пытается подшутить надо мной.
– Теперь уже я хочу поподробнее, – сказала Эвви.
– Расскажи ей о Джонни Бу-Хусе! – усмехнулся Стюарт.
– Кто такой Джонни Бу-Хус? – спросила Эвви.
Дин закатил глаза:
– Это не кто, а что. Это бар в Гованусе, район в Бруклине. Любимая статья моих родителей в журнале начинается с того, как я в «Джонни Бу-Хусе» запихиваю себе в рот куриные бедрышки. Все статьи в этом журнале начинаются с еды. Например, как Дженнифер Лоуренс ест вареного лосося либо что-нибудь еще. Или что это любимое место баскетболиста Леброна Джеймса, поскольку там хорошо готовят буррито[79].
– Я бы с удовольствием попробовал любимое буррито Леброна, – выпалил Энди, поднимая руку.
– Бесполезно, – возразил ему Дин, акцентируя поднятым пальцем. Энди же в ответ только улыбнулся и откинулся на спинку стула.
– В любом случае статья начитается как-то так: «Дин Тенни запихивает большие жирные куски жареного цыпленка в свою пасть, в то время как спортивный репортер пытается заставить его говорить о том, как он ненавидит спортивные репортажи».
– Так они тебя об этом спрашивали? – поинтересовалась Эвви.
– А им и не пришлось спрашивать, – сказала Энджи. – Телевизор в баре тогда показывал его любимого комментатора.
– Пит Данцигер, – мрачно уточнил Стюарт.
Отец Эвви пренебрежительно фыркнул:
– А, тот еще идиот!
– Спасибо, Фрэнк, – обрадовался Дин. – Видишь? Фрэнк со мной согласен. Данцигер – еще тот «символ надежды» кабельного спортивного TV. И к тому же придурок.
– Дин! – запротестовала его мать, но по улыбке было видно, что ей также смешно. – Келл, я прошу прощения за своего сына.
Келл махнула рукой и сделала еще один глоток вина.
Дин продолжал:
– Три года назад была ситуация, когда Доменико Гарса, который играл за New York Меts, удачно бросил мяч в сторону «дома». Этот удачный бросок он отпраздновал, проделав чест-бамп с Флоридо Маркесом[80]. Обо все этом тогда много говорили. Старики, которые давали интервью, были, конечно, уже не в форме, но вспомнили, что этот комментатор пытался обличать питчера. Данцигер вел речь о том, что игроки должны быть уважительными друг к другу. Помню, я сказал тогда репортеру, что никто и не заметил бы, будь Гарса и Маркес белыми.
– Я бы заметила, – возразила Эвви.
Дин немного приподнялся, как будто его тело еще помнило досаду от этого.
– Если бы на месте Доменико Гарсы был Джеймс Лео Хулихан[81], то держу пари, что никто не счел бы этот жест неуважительным. Он был известен своей любовью к этой игре. Кстати, именно эти слова я сказал тогда этому комментатору, и журналисты напечатали их.