И вот все приглашенные в сборе. На лице леди Гвендаллион написана непробиваемая величавость (еще давным-давно, только попав в эту волшебную страну, она дала себе слово ничему не удивляться и все воспринимать как должное). Она и неандерталок-то заметила не сразу, тем более что те были скромны и никогда не лезли в первые ряды. Зато на лице Виллема-воина после сражения застыло неизбывное удивление. Прямо на его глазах в течение ста ударов сердца потерпел полный разгром тысячный отряд латной пехоты, причем одна половина его была уничтожена, а вторая попала в плен. На мгновение он представил орду диких саксов, высаживающихся со своих ладей, и как по ним в упор бьют пулеметы, устилая песок холодных пляжей Корнуолла мертвыми телами диких налетчиков. Проведя тут почти два месяца, он уже знал, что однажды саксонский прилив окончательно затопит Британию и гордые бритты неизбежно растворятся в своих завоевателях. Но при этом и ему тоже хотелось своего чуда, но, к его сожалению, это было невозможно. И даже более того – даже здесь клану Рохан так же неизбежно предстояло раствориться в новом народе, создаваемом присутствующими здесь великими лордами. С одной стороны, думнонии исчезали, а с другой стороны, в составе нового народа обеспечивали себе жизнь вечную… Однако сейчас речь должна была пойти совсем о другом.
Итак, как только Марина Витальевна присоединилась к честной кампании, Андрей Викторович обвел присутствующих суровым взглядом и сказал:
– По сведениям, полученным от пленных, в укрепленном лагере, который римляне называют новой Бурдигалой, находятся полсотни легионеров, обоз с казной, отбитый у одного из племен того времени, а также работорговец, десяток подчиненных ему надсмотрщиков и около трех сотен обращенных в рабство аквитанов-басков. Если нам удастся их освободить и привлечь на свою сторону, то, с учетом уже имеющихся у нас сил, они составят противовес римлянам.
– Единственный вопрос, – хмыкнул Антон Игоревич, – чем мы будем эту орду кормить, во что одевать и куда селить? Ведь по самым скромным прикидкам, насколько я понимаю, вместе это будет без малого восемьсот человек…
– Справимся, – сказал Сергей Петрович, – тем более что рабочих рук, причем мужских рук, не боящихся никакой работы, у нас будет хоть отбавляй. Легионерам на первый год построим казарму-времянку, для аквитанов тоже что-нибудь придумаем. С большим энтузиазмом навалимся на путину, а уходя зимой в тундростепи, устроим еще большую охоту, чем в прошлом году. Одним словом, будет тяжело, но мы не умрем; а все остальное от лукавого.