Ильмени качнула тарелку.
— Дяде они пуще соленого риса надоели. Но уж сильно много он вложил в них, чтобы избавиться. Да и то, что отца устранят не его люди, а Гильдия бойцов — это как двух кагути одной стрелой уложить.
— Понимаю… — прищурился Черрим.
— Енет с Навилом еще похвалялись официальной бумагой за подписью Орваса. Мои конфиденты забрать ее не сумели. Придется самой. Но с контрактом на убийство отца дядя поневоле сговорчивым станет.
— Ну просто чудо, а не девочка, — улыбнулся кот. — Что бы мы без тебя делали?
— Это ты сейчас серьезно? — спросила Ильмени с подозрением.
— Да уж серьезнее некуда. Но рисковать мы тобой не станем, проводишь нас и в коридорчике постоишь.
Данмерка вынула из-за ворота ключ на ремешке:
— Вот, копию для меня сделали. Но почему в коридорчике? Я неплохо ножом владею. И… они вообще могут мне бумагу отдать взамен на покровительство и забвение замыслов.
— А могут и не отдать. Лучше поприжмем их, — сказал Черрим.
— Крики в доме услышат, — озаботилась Эдвина.
— Не услышат. Там перекрытия толстые.
Дочка Ведама вернула ключ за пазуху.
— И еще вот что. Поселили на отшибе в пустой хижине нечто. Служанки боятся туда еду носить, хотя им приказывают.
— А почему боятся? — спросил Лин с интересом.
Ильмени Дрен составила тарелки в стопку:
— Даже не знаю. Одиноко он живет, на девушек не обращает внимания. Сидит вечно спиной к входящим, кряжистый, в плащ завернут, и капюшон на голове, точно лысину застудить боится. И все молчком, и затиснуть рабынь не пробует. Только покряхтывает да вздыхает. Странный, одним словом.
— По ночам не вылазил? Кровь не пил?
Госпожа Элберт погрозила развеселившемуся зелейщику кулаком.
— Сам знаешь отлично: пепельные упыри кровь не пьют.
— Не то что наша Эдвинка.
— Уймитесь, — буркнул Черрим. — Не станет пепельный упырь сидеть и бухтеть. И вообще, он тощий и дымный, а тут серьезный парень. Квадратный. Эдвина, думай…
— Ну-у… — магичка хлебнула подостывший чай. — Я под капюшон ему не заглядывала. Для калеки корпруса низковат. Да и к чему Ведаму Дрену держать у себя корпрусного калеку? И разве что на цепи — они ж бешеные…
Ильмени хрустнула пальцами.
— Значит, с этого и начнем. Проясним, что там в плаще, — Аррада зевнула. — Разбудите меня ближе к вечеру… На закате в Эбенгардской часовне служба, с верниками смешаемся…
Сомнения Лина насчет топтунов Ордена Дозора по счастью остались сомнениями. Вынырнув один за другим из воздуха на пороге часовни Девяти, заставив прихожан привычно шарахнуться от нескольких громких хлопков, Аррайда со свитой смешалась с толпой, по стенам, лестницам, через мосты спускающейся из крепости. Часть охраны, переместившаяся в Эберганд раньше, страховала их со стороны. Остаток следовал.