— Чем я могу вам помочь?
Морвейн перевела взгляд на Аррайду, дрогнула ресницами.
— Я хочу, чтобы вы уничтожили этот идол. Не ставя в известность храм. Никого вообще, кроме этого вот узкого круга, — она обвела рукой присутствующих.
Черрим нервно провел когтем по усам:
— Думаете, мы вдвоем справимся?
— Можете взять своих людей. Но, разумеется, они поклянутся молчать. И… у меня недостаточно денег, чтобы им заплатить. Мы выскочили из дому, в чем были.
— Об этом не беспокойтесь, Брара, — бросил советник Сарети. — Я найду способ вознаградить госпожу Аррайду. Впрочем, вы тоже можете ее вознаградить — не деньгами, а добрым к ней отношением. Вас уважают в совете и…
— Я поняла вас, Атин, — отозвалась советница сухо и перевела вопросительный взгляд на наемницу.
— Я это сделаю. Мне нужен план и ключи от поместья.
— Они у вас будут, — Сарети кивнул. — Еще что-нибудь? Доспехи? Оружие?
— Нет, только план и ключи. И возможность поговорить с уцелевшими охранниками и слугами.
— Я распоряжусь, — известила Брара слабым голосом. Аррайда с Черримом вежливо поклонились.
Атин вышел за ними в прихожую.
— Дело в высшей степени деликатное. Брара не может очернить память своего мужа и в то же время опасается проклятия Храма, которым примас Сарано грозит всякому, посмевшему утаить пепельный идол и оставить у себя. Еще тогда, когда Ремас Морвейн погиб, он насторожился. Явление моровых чудищ прямо в городе! Будто и без того у нас мало проблем. А Брара честна, законопослушна, богобоязненна. Она хорошая женщина, мы обязаны ей помочь.
Советник замялся, но все же добавил:
— Я не поскуплюсь, сударыня… не сочтите это оскорблением.
— О крепости спроси, — подтолкнул в бок Черрим, — а то зря, что ли, ходили…
Его золотые глазищи сверкнули тепло и насмешливо. Негоже просить награды прежде подвига. А с другой стороны, столько уже было этих подвигов, что можно и не стесняться. Но, вопреки тому, что собиралась сказать и к чему готовилась, Аррайда выдохнула:
— Почему дом Редоран, известный своим благородством, узаконил рабство?
Словно из резко разжатого кулака, всплыло пыльное солнце над Молаг Маром, каменные ворота рабского рынка и кандальный звон. И яростный крик Пикстар: «Она врет!» Потому что для нее действительно было лучше погибнуть, чем стать рабыней.
— Я так понимаю, на вас оказали влияние «Две лампы», пытающиеся извести рабство в Морроувинде. И эта девица, Звездочка, подозреваемая в том, что выдает себя за воплощение владыки Неревара. Ложное воплощение. Кровнику дома негоже общаться с подобными особами, — сухо высказался советник.