— И что, и что вы на меня навалились, дамочка? — придушенно ворчал дяденька в мятой шляпе. — Я вам не муж!
— Не давать! Не больше двух в одни руки! — надрывалась толстушка в поперечно-полосатой маечке. — А то не хватит на всех!
— Не больше двух! Я тут третий час стою, — поддержал оперным басом невзрачный мужчина.
— Что вы мне дали? Я проверил комплектацию, тут деталей не хватает! Я ж не курятник строю! — прорывался к прилавку интеллигент в очках. Его мягко, но решительно оттеснили:
— Не отходя от кассы, надо было проверять. А теперь чего?
— Я же желтенькое просила! — надрывалась девушка с рыжими хвостиками. — А вы мне чего даете? В горошек? В горошек моему парню не понравится!
Старушка деликатно «тьфукнула» в сторону:
— Вот сам бы и стоял! Ну что за молодежь?
— А говорят, их нарочно продавать стали. Чтоб народ от проблем отвлечь.
— А за бугром вообще жужжат и светятся, — подняла глаза к потолку высокая дама, типичная училка с виду. — Я на выставке видела.
Толстушка фыркнула:
— То выставка, а то магазин.
— Так мы от них технически отстаем лет на пятьдесят, — азартно включился в спор дедок с седым ежиком. — Заграница!
— А на втором этаже по специальным спискам дають, — захлебываясь, делилась со всеми тетка в цветастом сарафане. — Так там и комплетация, и желтенькое, и усё.
— Так там простым смертным не дадуть, — очередь горестно завздыхала. Она змеилась через весь магазин, мешая проходить гражданам, которые хотели купить что-либо другое. В ней кто стоял колом, кто волновался, кто не давал влезть посторонним. Изредка из толпы у прилавка вываливались потрепанные, но счастливые обладатели товара, сопя и держа покупки над головой. Им завистливо вздыхали и ахали вслед.
А у ступенек магазина на газоне девочка лет девяти строила что-то из цветов и веточек.
— Это что у тебя? — интеллигентный мужчина присел на корточки, экономно поддев брюки.
— Королевство!
— Дети-дети! — средних лет дама с коробкой под мышкой покачала завитой головой. — Не понимают, что покупное лучше.
Рассказ писан на коленке года полтора назад, от полной творческой безнадеги. Не был, не состоял, не участвовал, на призы и премии не претендует. И не говорите, что банально — я сама это знаю.
Аринка была девушкой самой обыкновенной: ноги в меру длинные, личико смазливое. И в голове — программа средней школы и яростное желание написать что-то такое, чтобы душа сперва развернулась, а потом свернулась, и издатели легли штабелями. Но муз сбежал.