Чертова колея! – подумал Брайан с неожиданным всплеском ярости и чуть не швырнул стакан в раковину, когда заметил на столе медицинскую сумку, забытую Керби. Он открыл ее, с праздным любопытством посмотрел на содержимое и решил, что Керби вполне может вернуться и забрать ее. У него своих дел полно. Он не станет бегать за ней только потому, что она разозлилась и забыла свою сумку!
Конечно, медикаменты могут ей понадобиться. Нельзя быть уверенным, что не случится что-то непредвиденное. И если у нее не окажется под рукой иголок и прочих режущих инструментов, виноват будет он. Еще умрет кто-нибудь… А он не хочет, чтобы чья-то смерть была на его совести!
Пожав плечами, Брайан поднял сумку. Она оказалась тяжелее, чем он представлял себе. Ладно, он только отвезет ей эту сумку, и дело с концом.
Брайан решил взять машину, а не идти через лес. Слишком жарко для пешей прогулки. А кроме того, если Керби задержится, он вполне может опередить ее. И тогда просто оставит эту сумку за дверью и вернется. Они даже не встретятся.
Когда он подъехал к ее коттеджу, ему показалось, что его план удался, и с отвращением к самому себе понял, что разочарован. Ему даже пришлось напомнить себе, что он не хотел встречаться с ней, не хотел ее видеть.
Но, поднявшись до середины лестницы, Брайан понял, что Керби его все-таки опередила. Он услышал ее плач – и замер. Она не просто плакала, она рыдала! Горько, безутешно, громко. Он был потрясен до глубины души, во рту пересохло, колени ослабли. Вряд ли есть на свете что-либо более страшное для мужчины, чем рыдающая женщина.
Брайан тихо открыл дверь и так же тихо прикрыл ее за собой. Потеряв всю свою решимость, он отправился в ее спальню, нервно перекладывая сумку из руки в руку.
Она свернулась клубочком на кровати – маленьким комочком несчастья. Волосы закрывали ее лицо. Ему приходилось сталкиваться с женскими слезами: невозможно прожить с Лекси полжизни и избежать этого. Но он не ожидал таких неудержимых рыданий от Керби. От женщины, бросившей ему вызов, от женщины, спокойно справлявшейся с последствиями убийства. От женщины, только что вышедшей из его кухни с гордо поднятой головой и глазами, холодными, как Северная Атлантика.
Когда рыдала Лекси, оставалось или послать ее к черту и забаррикадировать дверь, или прижать ее к себе и держать, пока не пройдет буря. Он решился на второй вариант и, присев на край кровати, дотронулся до плеча Керби.
Она выпрямилась, как пружина, и замолотила по протянутым к ней рукам. Но Брайан терпеливо настаивал на своем, пока не обнаружил, что сжимает в объятиях разъяренную тигрицу.