– Как же так? – прерывает мои мысли Рэй. – Неужели ей совсем некуда обратиться за помощью?
Он говорит о Салли.
– Мы пытались, – отвечаю я. – Но она не хочет просить о помощи. Я вчера заходила ее проведать, и ей как-то совсем нехорошо. Я пробовала с ней поговорить, но она и слушать не желает. Только препирается и делает вид, что ей что-то обо мне известно.
– Вот как? – говорит Рэй. – А что именно?
– Она не уточнила, – отвечаю я. – Но там и знать нечего – просто она пытается перевести стрелки. Вся в отца. Он тоже, стоило ему выпить, зверел и начинал всех оскорблять.
– Хм, – выдает Рэй. – Ты права. Не принимай это близко к сердцу. Она сама не знает, что говорит. Грустно все это.
Он допивает чай и встает.
– Ладно, мне пора, – говорит он, надевая кепку. – Не хочу тебя больше задерживать. Рад, что с тобой все нормально. Я уже немолод, и я за тебя беспокоюсь.
– Я в порядке, Рэй, – заверяю его я, идя за ним по коридору. – Но все равно спасибо, что заглянули. После того, как мамы не стало, обо мне больше некому беспокоиться.
Улыбаясь, я открываю дверь.
– Спасибо за чай, – говорит он, выходя на улицу. – И передавай привет Салли, хорошо?
– Передам, – киваю я, провожая его до калитки. – Хотя я не знаю, увидимся ли мы с ней еще до отъезда.
– Постарайся. – Он сжимает мою руку. – Ты уж постарайся, Кейт. Она же твоя сестра. Если ты не попробуешь с ней помириться, потом никогда себе этого не простишь.
Я киваю.
– Пока, – говорит он, выпуская мою руку. – Береги себя.
– Пока, Рэй, – отвечаю я и смотрю, как он скрывается за холмом.
Поворачиваясь к дому, я вижу Фиду. Как ни в чем не бывало она идет по улице с пакетами, полными продуктов. Как можно быть такой безучастной, когда ее ребенок страдает? Я смотрю на нее и чувствую, как внутри закипает злоба. Нужно что-то сказать.
– Зачем вы это сделали? – кричу я, когда она подходит ближе. – Зачем обманули полицейских?
Она пытается меня обойти, но я не двигаюсь с места.
– Хватит, Фида, – говорю я. – Это просто смешно.
– Кто тут смешон, так это вы, – отвечает она. Схватив пакеты, она шагает вверх по подъездной дорожке. Я наблюдаю, как она открывает дверь и заносит пакеты внутрь.
– Фида, поговорите со мной, – прошу я. – Чего вы так боитесь?
Захлопнув дверь, она поворачивается и идет мне навстречу. Ее глаза сверкают от ярости.
– Вот из-за чего все это, да? – кричит она, показывая на свой хиджаб. – Из-за этого? Считаете меня никчемной? Что ж, не вы одна. В этом городишке полно людей, которые думают, что таким, как я, тут не место.
– Не несите чушь! – выкрикиваю я. Мне страшно, что она могла так подумать. – Я всю жизнь работаю журналистом на Ближнем Востоке. Я сама носила хиджаб. Он тут ни при чем. Просто скажите мне, где ваш ребенок.