«Нагулялась?»
Ганс сидел на спинке стула. В полутемном помещении казалось, что глаза его насмешливо блестят.
— Ага, — улыбнулась я, прячась за дверцей шкафа, чтобы переодеться. — И ужасно хочу спать.
«Праздник удался?»
— Более чем, — я быстро натянула ночную сорочку, юркнула под тоненький плед и с наслаждением потянулась. — Было очень весело.
«Я так и подумал. Особенно когда увидел тебя в объятиях некромага».
— Тебе он тоже не нравится?
«Ну почему же? Парень как парень. Симпатичный и вполне безобидный. К тебе, опять же, очень расположен».
Это точно.
— Другие волховчане считают его едва ли не чудовищем. По совершенно непонятным мне причинам.
«Что же тут не понятного? Просто они видят его иначе, чем ты или я».
— Как это?!
«Могу предположить, что Вячеслав кажется им холодным и отчужденно-серьезным. Причем, не только магам, но и простым людям. Чародеи, кроме того, чувствуют исходящий от него флер энергии смерти. У волшебников, работающих в специфических сферах, на ауре со временем появляется этакий «профессиональный отпечаток», который интуитивно ощущается другими магами. Это касается не только некромагов. От вашей ягини тоже исходит подобный флер, только у него иной вектор. Она, в отличие от Вячеслава, всем нравится. При этом оба они в равной степени хорошие приличные люди».
— Но ведь это не справедливо!
«Как знать. Если природа так распорядилась, значит, так надо».
— Погоди, — я села на кровати. — Но ведь я — тоже маг. Однако никакого исходящего от Славы флера не чувствую. К тому же, он мне очень нравится.
«Это потому что ты — говоруха. Одна из особенностей твоего дара — видеть людей такими, какими они являются на самом деле. Пока ты только осваиваешь магию, эта способность проявляется на уровне интуиции, но со временем она разовьется и станет более осязаемой».
— Здорово!
«На самом деле, не очень. С одной стороны, видеть общую суть другого человека хорошо. А для заклинателя это весьма удобно — легче работать и подбирать нужные для воздействия слова. С другой стороны, это ужасно утомляет: все люди многогранны, разделить их на хороших и плохих невозможно, однако эти червоточины зачастую мешают составить о них мнение».
— Думаю, я как-нибудь с этим справлюсь.
«Не сомневаюсь».
Я снова легла на подушку.
— Бабушке, наверное, не понравится, что наши со Славой отношения перестали быть приятельскими.
«Скорее всего. Тебя это волнует?»
— Волнует. Но не сильно.
«И правильно. Валентина, к сожалению, никогда не сможет увидеть все то же, что и ты».