Такер нашел Кэролайн в гостиной. Она сидела в качалке с бесчувственной собачонкой на коленях.
- Дорогая моя... - Он присел рядом с ней на корточки и взял ее лицо в ладони. - Что он с тобой сделал?
- Он собирался убить меня. - Она продолжала раскачиваться, боясь, что если остановится, то сойдет с ума. - Он хотел меня зарезать ножом. Он бы мог меня застрелить, но решил зарезать, потому что так поступили с Эддой Лу. Он сам это сказал. - Собака начала шевелиться, заскулила, и Кэролайн прижала ее к груди, как младенца. - Но теперь все в порядке. Все в порядке...
- Кэролайн, Кэролайн, погляди на меня, детка. - Такер подождал, пока она не повернется к нему. Радужная оболочка казалась зеленой аурой, в которой плавали зрачки. - Сейчас я отведу тебя наверх. Пойдем со мной. Нет, я лучше отнесу тебя и вызову врача.
- Не надо. - Она глубоко и протяжно вздохнула, когда Никудышник лизнул ее в подбородок. - Я не собираюсь биться в истерике. Я не собираюсь рухнуть замертво, как однажды в Торонто. Я тогда словно разбилась на тысячу кусков... Но больше это не повторится. - Она прижалась щекой к пушистой шерсти щенка. - Я пекла кукурузный хлеб. Я никогда его раньше не пекла. Хэппи дала свой рецепт, и я собиралась отвезти хлеб к Сьюзи... Мне было так приятно чувствовать себя здесь не чужой! - Никудышник слизнул слезу, покатившуюся у нее по щеке. - Понимаешь, я сначала радовалась, что буду здесь жить совершенно одна, но я даже не подозревала, как сильна у меня потребность быть частью целого.
- Теперь все будет хорошо, - пробормотал он беспомощно. - Я тебе обещаю, что все наладится.
- Я пекла кукурузный хлеб в бабушкиной духовке. И потом застрелила Остина Хэттингера из дедушкиного револьвера. Разве это не странно?
Глаза Такера мерцали сдерживаемой яростью. Он все-таки подхватил ее на руки вместе со щенком, перенес на кушетку и сам сел рядом.
- Я останусь здесь на ночь, - заявил он. - Буду спать вот на этой кушетке.
- Но, Такер, я вовсе не собираюсь разваливаться на куски.
- Я знаю, любимая.
- Таймер все еще жужжит. - Кэролайн закусила губу, стараясь говорить спокойно. - Я, наверное, совсем сожгла свой кукурузный хлеб...
Она уткнулась лицом ему в плечо и заплакала.
Глава 19
Кэролайн сошла вниз, чувствуя себя совершенно опустошенной. Она не имела представления о времени, хотя солнце светило ярко и в доме было тихо, как в могиле. Решив, что надо поскорее выпить кофе, Кэролайн, босая, в одной ночной рубашке, отправилась на кухню, но внезапно остановилась как вкопанная.
Она убила человека!