Его замечание вызвало улыбку на ее губах. «Как и я, будь уверен», — ответила она.
Не удивительно, что их неожиданный приезд вызвал большой переполох. Гомон возбужденных голосов наполнил фойе. Луциан поднял голову и увидел многочисленные бледные лица, смотрящие на них со ступеней и лестничной площадки. Еще больше лиц смотрели с гостиной и прихожих. Вампиры, многие из них были одеты ко сну, смотрела на пришельцев с откровенным любопытством и с энтузиазмом болтали между собой.
Луциан был немного обеспокоен, что о нём и Соне будут ходить неприличные сплетни. Хотя сама мысль об этом была бы нелепостью. Кто бы мог сказать, что он может хотя бы мечтать об отношениях с Соней? И неважно, что такие союзы были запрещены законом под страхом смерти, сама перспектива того что чистокровная принцесса — единственная дочь старейшины связалась с ликаном была слишком абсурдной, чтобы поверить.
Или нет?
Несмотря ни на что, он не мог забыть прикосновение губ Сони к его коже или утешительное прикосновение её руки. «Зови меня Соня», — неоднократно настаивала она. Может быть, она действительно видела в нём равного и, возможно, мужчину? Все перенесённые мучения и лишения стоили того, чтобы узнать это…
Тишина нависла над вампирами, когда они расступились на лестнице, чтобы освободить место для Маркуса, царствующего старейшины ковена.
Могущественный вампир выглядел обманчиво молодым. Это был гладко выбритый мужчина с гладкими чёрными волосами, однако нельзя было не заметить древнюю мудрость в его чёрных глазах или неоспоримую власть в походке. Черная вельветовая мантия, расшитая золотыми украшениями, была одета на нём. Золотой кулон с древними рунами, который немного отличался от кулона на шее Сони, отдыхал на его груди. Изумление преобразило его строгие черты, когда он увидел Соню, ожидающую в фойе.
«Соня! Дорогое дитя!» — он в спешке преодолел оставшийся путь и обхватил плечи Сони с очевидным восторгом, — «Ты действительно вернулась к нам, несмотря ни на что!» Более спокойное выражение появилось на его лице. «Потеря твоей уважаемой матери большая трагедия для нас всех».
«Спасибо, Лорд Маркус», — ответила Соня, — «Я до сих пор не могу поверить, что её больше нет». Усталость и печаль были слышны в её голосе. Она неуверенно пошатнулась на своих ногах.
«Бедное дитя!» — произнёс Маркус, поддержав её за руку, — «Стул и пищу для леди!»
Крэйвен выхватил кубок из рук вновь прибывшего слуги и с почтением протянул его Маркусу. «Как прикажете, великий старейшина! Я взял на себя смелость позаботиться об этом несколько минут назад».