Кара оторвала кусок мяса и протянула его фен-де.
– Просто расскажите, что случилось.
Фен-де рассеянно откусил мясо, а проглотить так и забыл.
– Нет, я не был идеальным отцом. Я не раз смотрел на свою дочь со стыдом. Но кто бы стал меня винить? Ведь я предводитель Лона, избранный для того, чтобы распространять учение Клэна! Но стоило взглянуть на Грейс – и все мои Дети видели её изуродованное тело.
– Ошибаетесь, – сказала Кара. – Они обожали Грейс. Все до единого.
– Нет! Они зубоскалят по поводу того, что её коснулась языческая магия. Я это точно знаю! Они смеются надо мной, и всё это дело рук твоей матери!!!
Фен-де вскочил на ноги, его глаза полыхнули ненавистью – но его гнев выгорел так же быстро, как и разгорелся. Он продолжал свой рассказ:
– Когда я вернулся домой от Самуэльсона, она ждала меня. Она открыла эту свою проклятую книжку и одним-единственным словом заделала дыру в потолке, а потом показала мне покойную жену в чашке чая. «Правда ведь, магия – это замечательно? – спрашивала она. – Хочешь, я верну маму обратно и она навсегда останется с нами?» Я заорал на неё, чтобы она перестала. Она обиделась и разозлилась. Она сказала, что на этом острове живут чудесные бараны, но они понапрасну тратят время на…
Он запнулся, словно не желал повторять это вслух.
– …На мёртвого бога. Она сказала, что реальный мир потешается над Лоном, над горсткой сумасшедших, которые поселились – по собственному выбору – на проклятом острове. «Бедный мой папочка, – сказала она, – я приготовила всем вам подарок: бога, который достоин такого преданного поклонения».
Фен-де Стоун обернулся к Лукасу. Его голос внезапно сделался спокойным, как будто они просто сидели и болтали.
– А знаете ли вы, что волосы у неё побелели в два года? Нога у неё была изуродованной с самого рождения – её мать закричала, увидев это, и то был последний звук, который она издала в своей жизни, – но волосы Грейс… Они были удивительные! Золотисто-жёлтые, будто шафран. Словно её солнышко поцеловало.
Остаток мяса они доели молча.
Через пару часов они наткнулись на серых плащей.
Они ждали за следующим холмом, неподвижные, будто статуи, держа наперевес свои посохи с шарами. Ровным счётом шестеро. Головы у них были опущены, лица скрыты под капюшонами.
– Может быть, они нам помогут, – сказала Кара. Она направилась к ним, но фен-де Стоун поймал её за руку.
– Эти люди теперь принадлежат Грейс, – сказал он.
Кара залегла. Их троих было совсем не видно среди разросшегося бурьяна и нескольких валунов средней величины. С востока доносился шум океанских волн, разбивающихся о берег. Солёный воздух манил свободой.