– Время есть. Уверен, время есть, да и потом, это отличная возможность посмотреть, куда подевались твои родители. С высоты нам будет виден весь парк.
Руперт понял, что спорить с дядей Генри бесполезно, и не без опаски влез в кабинку вместе с ним. Едва колесо начало вращаться, он понял, что это едва ли не хуже, чем американские горки. Мало того что ты поднимался вверх, так ещё кабинка раскачивалась из стороны в сторону и – о, ужас! – остановилась на самом верху.
– Ой, нет, ой, нет, ой, нет, – затянул Руперт, вцепившись в перила с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев. – Спустите нас. Спустите нас. Что-то сломалось! Почему мы остановились? Мы умрём!
– Эй, возьми себя в руки! Эти штуки всегда останавливаются, – рявкнул дядя Генри, явно упиваясь моментом. – Ну-ка, поглядим, получится ли у нас как следует раскачаться.
– Пожалуйста, нет, – взмолился Руперт. Глаза его были крепко зажмурены.
– АХА! – закричал вдруг дядя Генри.
– Я ПОГИБНУ? – завопил в ответ Руперт.
– Нет, идиот. Кто же кричит «аха», оповещая о смертельной опасности? Определённо, тогда кричат «БОЖЕ!» или «ЯВСЕГДАЛЮБИЛТЕБЯ!» или «ЭТОЯУРОНИЛТВОЮЗУБНУЮЩЕТКУВУНИТАЗ!». Нет, дурачина, вон твои родители! Я вижу их. Бога ради, открой глаза и посмотри, быстро! Мы опять тронулись и скоро опустимся так низко, что будет уже невозможно засечь их. Запомни, они справа от киоска с корн-догами, под тем большим деревом.
Руперт открыл глаза и так и ахнул. Он мог видеть весь парк, хотя ему этого вовсе не хотелось. Он посмотрел туда, куда указывал дядя Генри, и вскоре нашёл своих родителей. Они сидели под деревом на берегу реки и целовались так, словно ничего важнее не было в мире.
– Надо же, – засмеялся дядя Генри.
Руперт был смущён и заинтригован. Ему и в голову не приходило, что родители некогда питали друг к другу нежные чувства или, например, страстно целовались под деревом тёплым сентябрьским вечером.
– Скорее, нужно сходить, – заторопился Руперт, едва они завершили круг, но, конечно же, сойти было невозможно. Кабинка опустилась вниз, а затем пошла назад и снова стала подниматься вверх. Руперту пришлось вытерпеть ещё три круга. Хотя поначалу это была сущая мука, на этот раз Руперт держал глаза открытыми, он думать забыл о своих страхах, лишь бы снова увидеть родителей. А ещё он увидел вереницы людей, текущие между палаток с едой и аттракционами. Звёзды, разгорающиеся на небе. Мерцающие огоньки лодок и поднимающуюся над всем этим луну, круглую и оранжевую. Всякий раз, когда они достигали верхней точки, он глядел на родителей, которые обвивали друг друга руками так крепко, словно держались за саму жизнь среди этой быстро кружащей, вечно растущей, меняющейся и преображающейся вселенной.