Выбрав, как мне казалось, проход пошире между передовым строем горных вершин, я направил туда нашу машину. Масштабы горной страны скрадывали расстояния, и понадобился почти час для того, чтобы мы наконец-то вошли в широкую извилистую расщелину, которая повела нас вглубь. Самолет скользил над клубящимися облаками под нами, огражденными по сторонам уходящими ввысь склонами, как по грандиозной реке, текущей в небе. Торчащие из тумана склоны были безжизненны и пустынны. Они притягивали к себе взгляд в надежде высмотреть что-то живое или рукотворное, но тщетно. Горные вершины дальше, в глубине, были покрыты снегом и курились под ветром шлейфами сверкающей снежной пыли. Судя по всему, на большой высоте существовал мощный перенос воздушных масс с запада на восток и дул стремительный ветер. Я был не уверен, что наш аппарат смог бы преодолеть его, случись нам подняться повыше. Впереди по курсу вырастала из-под облаков темная громада, и река забирала влево, на север. У нас не было выбора, и мы следовали ее течению. Когда некоторое время спустя мы нырнули в тень огромной горы, показалось, что наш самолетик заскрипел и захрустел от холода. Стало страшно. Случись что, и все, что мы сможем – это попытаться совершить посадку на каменистый ледяной склон или рискнуть погрузиться в серую муть под нами в надежде не наткнуться, блуждая внизу, на скалу.
Я боялся, что река, русла которой мы были вынуждены держаться, упрется в склон очередного каменного исполина, и мы окажемся в ловушке, из которой надо будет выбираться, что называется, против течения, но нас ждало нечто гораздо более грандиозное. Прямо по курсу сходились склоны двух гигантов, и в месте, где они встречались, облака вздымались широким кипящим валом. Все это происходило в полной тишине, если не считать ветра за обшивкой и постоянного потрескивания корпуса. Медленно и неукротимо машина катилась прямо на этот бурлящий перекат. Некоторое время мы оцепенело разглядывали невероятную по масштабу картину, затем я схватился за рычаг вертикальной тяги и потянул его на себя. Самолет, качнувшись и затрещав при этом, как показалось, неохотно пошел вверх. Я следил за альтиметром. Понадобилось набрать почти триста метров, чтобы зрительно сравняться с гребнем облачного вала. Дождавшись, когда запас по высоте достигнет ста метров, я остановил подъем, так как возможностей нашей климатической системы в виде жестяного ведра с магическим нагревателем уже не хватало. Да и давление на этой высоте – а если верить альтиметру, то мы уже забрались почти на шесть тысяч метров, – для нетренированных людей было запредельным. Сердце колотилось от любого движения, хотелось спать и мучила зевота.