Мэр должен был заплатить за тот хаос, в который он вверг Глэйдс. Пришло время показать ему, как выглядит страх.
– Риду будет предъявлено обвинение сегодня днем, – сказал Дэйли. – Он будет наиболее уязвим после судебного разбирательства, когда вернется за решетку.
– И ты уверен, что это можно сделать тихо?
– Он просто очередной заключенный, которого упустила система. Поверь мне, брат Блад, никто не будет скучать по этой мрази. Он будет твоим, когда захочешь.
– Хорошо, – ответил Блад, чувствуя поднимающийся в душе трепет. – Посмотрим, достаточно ли силен мистер Рид, чтобы выжить.
– Есть еще одна вещь, о которой ты должен знать, – продолжил Дэйли. – Я остановил вчера Лорел Лэнс, когда та ехала в нетрезвом состоянии.
Эта новость оказалась сюрпризом. Он знал, что Лорел находилась в состоянии стресса, но никогда бы не стал считать ее зависимой. Она признавалась ему, что ее отец лечился от алкоголизма. Возможно, она имела с ним больше общего, чем думалось Себастьяну.
– Ты не арестовал ее?
– Нет. Я передал ее офицеру Лэнсу.
– Хорошая работа, брат Дэйли.
Он прибыл в «Куин Консолидэйтед» и увидел Оливера, стоящего за своим столом. Лучи утреннего солнца освещали его фигуру.
– Думаю, люди говорят правду, – заметил Себастьян. – Один человек способен изменить мир.
– Оставляю изменение мира на вас, советник, – возразил Оливер.
– Я все еще жив только благодаря вам, мистер Куин. Спасибо, – он протянул руку.
– Я действовал инстинктивно, – сказал Оливер, пожимая руку.
– Это не было инстинктом. Это была сила.
Оливер улыбнулся.
– Я вижу знаки и граффити. «Блада в мэры».
Упоминание этого вызвало улыбку у Себастьяна, а Оливер продолжал:
– Теперь, когда ваш извращенный коллега в тюрьме, может быть вам следует начать свою избирательную кампанию?
– Существует много способов спасти этот город, – ответил Себастьян, все еще не готовый публично говорить о своих намерениях.
Но когда наступит этот день, поддержка Оливера облегчит этот процесс. Сейчас важны были другие вопросы, которые следовало решить.
Ночью того дня, глубоко под Глэйдс, Церковь Крови наблюдала, как миракуру разрушала тело Ксавьера Рида. Как и остальные жертвы до него, он истошно кричал, бился в конвульсиях, а потом замолчал и кровь, словно слезы, начала капать из его глаз.
Люди, привыкшие к ужасу, стояли рядом и безэмоционально смотрели на казнь.
Брат Блад снял маску черепа, когда доктор Лэнгфорд и Клинтон Хог оттаскивали тело Рида, чьи пятки царапали мокрый бетон канализации. Затем Блад обратился к офицеру Дэйли.
– Приведи другого.
– Да, брат Блад.