Жаль, что никто в этой библиотеке не заинтересован в работе со мной. Ни один человек, ни одна группа. Никаких новых контактов, даже несмотря на то, что приложение значительно облегчает общение. Все остальные ребята уже прячутся по своим собственным стеклянным кабинетам, объединившись в группы по три-четыре человека. Ни один из них не взглянул на меня, когда я проходила мимо, поэтому я поспешила в ближайшую пустую комнату и расположилась там в одиночестве.
Почему у них у всех уже есть группы? Второй день программы, а я уже опоздала. Неужели я настолько не умею общаться с людьми? Я думала, что с InstaLove все будет гораздо проще, но нет. Я осталась прежней – самой собой. Норой Вайнберг. Реальной, не дополненной. Ни одно приложение не изменит того, что я из себя представляю на самом деле… и не сможет сделать меня другой.
Глаза щиплет от слез. Я нагибаюсь еще ближе к экрану и закрываю лицо руками.
Тук, тук, тук-тук-тук.
Тук, тук, тук-тук-тук.
Кто-то стучит по стеклу. Наверное, какой-нибудь группе нужна комната. Они пришли попросить меня пойти прогуляться. В смысле, зачем мне нужна целая комната, если я совсем одна?
Тук, тук, тук-тук-тук.
Я вытираю глаза и начинаю собирать вещи.
Бум. Бум. Бум.
Я наконец поднимаю голову. Две большие ладони и лоб в обрамлении растрепанных волос прижимаются к стеклу.
Бум. Бум. Бум.
Я узнаю эти волосы. У меня засосало под ложечкой, и опять такое чувство, как будто бабочки в животе порхают. Только не такое приятное. Кто бы мог подумать?
Руки Мэддокса, должно быть, крупнее моих раза в два. Он широко растопыривает пальцы, продолжая прижимать их к стеклу, и у меня возникает сильнейшее желание прижать свои пальцы к его с другой стороны перегородки, чтобы сравнить наши руки. Ощущение, что у меня в животе порхают бабочки, проходит. Спокойно, Нора. Возьми себя в руки.
Мэддокс перестает стучать. Я поднимаю руку, словно едва заметно машу, приготовившись в любой момент притвориться, что это я так всего лишь волосы поправляю. Он расплывается в улыбке и машет в ответ. Видимо, поработать у меня опять не получится.
– Уходи, – говорю я ему одними губами, но на самом деле я этого не хочу.
Он игнорирует мои слова и открывает дверь.
– В чем дело?
Он медлит в дверях, быстро оглядывая длинный ряд кабинетов, чтобы убедиться, что никто не смотрит. Потом заходит.
– Почему ты сидишь с таким убитым видом?
– Все в порядке.
– Скучаешь по дому?
Я отвожу взгляд:
– Просто пытаюсь поработать.
Он не понимает намека. Плюхается на стул рядом со мной и начинает на нем крутиться. Когда его стул оказывается напротив моего, он резко останавливается. Наклоняется и вглядывается в пустой экран моего компьютера.