— Подожди, — перебил его адвокат. — Откуда, шут бы ее взял, она в то время уже знала?
— Не знаю, я только передаю тебе то, что она говорила.
— Ты спрашивал ее — откуда?
— Да.
— И что же?
— Она рассмеялась мне в лицо и высокомерно сказала, что я должен слушать, но ничего не спрашивать.
— Как ее зовут?
— Она назвалась Верой Куттер. Где живет, не сказала. Говорила, что свяжется со мной, когда ей будет нужно; что я не должен и пытаться найти ее. И главное, мол, знает, что Маджери Клун замешана в убийстве, а она дружна с Маджери, и…
— Подожди. Давай разберемся. Ей двадцать четыре — двадцать пять, светло-карие глаза, волосы цвета красного дерева, лицо загорелое и…
— Нет, это не Тэльма Бэлл, если ты ее имеешь в виду. Я знаю ее приметы, потому что мой человек встречался с ней, чтобы выяснить адрес Пэттона. А этой около двадцати четырех, брюнетка, живые черные глаза, длинные тонкие руки, белая, как мел, кожа и…
— А ноги? — неожиданно спросил Перри Мейсон.
— В смысле? — Пол Дрейк уставился на него.
— Ну, хорошенькие ли у нее ножки и любит ли она их выставлять?
Пол Дрейк оторопело глянул на адвоката, отыскивая в его глазах лукавые искры.
— Я серьезно, Пол.
— Не понял?
— Все наши контакты с Пэттоном ведут к девушкам, у которых, как правило, совершенно прелестные ножки. Их снимали для всевозможной рекламы, — объяснил адвокат. — И меня интересует, могла ли эта особа быть связана с Пэттоном.
— А, я понял… Да, у нее действительно хорошенькие ножки, и она любит закидывать одну на другую…
— Продолжай.
— Эта женщина предложила мне защищать интересы Маджери Клун. Мне показалось, что она как-то чрезмерно много знает. Говорила, что у доктора Дорэя ужасный характер; что доктор Дорэй ревновал к Пэт-тону, пока тот был в Кловердале, и что наконец Дорэй приехал сюда не помочь Маджери, а убить Пэттона.
— И ты позвонил Брэдбери? — спросил Перри Мейсон.
— Да еще при этой высокомерной посетительнице. Я застал Брэдбери в его отеле, объяснил ситуацию и спросил, могу ли принять предложение. Сначала он был против; хотел, чтобы я работал только на него, а не на какую-то женщину. Она слышала наш с ним разговор и тут же вставила, что я могу все докладывать Брэдбери; а она, мол, хочет лишь удостовериться, что правосудие свершилось, и ей только за этим и надо быть в курсе событий.
— Ты передал это Брэдбери?
— Да.
Перри Мейсон задумчиво постукивал пальцами по стеклу, за которым проплывали яркие в ночной темноте огни. Вдруг он повернулся к Полу Дрейку.
— Это все объясняет, — сказал Мейсон.
— Объясняет что?
— Штрафной талончик на машине Дорэя… Так-так…