Обостренный слух уловил едва различимый стук, какой бывает, когда поднимут и опустят на винтовке прицельную рамку. Откуда этот стук?
Синюхин дернул за рукав шинели ползшего рядом разведчика Макаренко. Оба замерли, прижавшись к земле, чуть приподняв головы. Туман то поднимался, то опускался, и за этой колеблющейся пеленой Синюхину казалось: впереди пробегают люди, тащат пулеметы. Он на секунду закрыл глаза и, когда снова открыл их, — все исчезло, всюду была только непроницаемая белая пелена.
И вдруг туман поднялся. Метрах в трехстах разведчики увидели небольшой холм с ясно обозначенной темной полосой амбразуры. Почти тотчас там заплясало синевато-желтое пламя, послышался стук пулемета.
— Заметили нас, сволочи, — прошептал Синюхин, прижимаясь к земле. Минуты три лежали без движения. Пулемет дал несколько очередей и умолк. «Нет, пожалуй, не в нас стреляли…» На других участках также раздалась пулеметная стрельба. «Боятся, чтоб наши где не подошли, вот и прочесывают». — Синюхин чуть приподнял голову. Туман снова заволок верхушку дота, но пулеметная амбразура была все еще отчетливо видна…
В этот же вечер Синюхин, докладывая командиру полка о результатах разведки, сообщил, что другие разведчики, также обнаружили доты по всей линии обороны фашистов перед городом Гумбинненом…
А наутро вспыхнул бой. Немецко-фашистское командование, собрав сильный «кулак», вновь попыталось прорвать линию наших войск, но враг опять был отброшен с большими для него потерями.
* * *
В накинутой на плечи шинели, спотыкаясь, шел Синюхин по разбитой, промерзшей дороге в санроту, поддерживая опиравшегося на толстую палку невысокого, щуплого разведчика своего взвода Макаренко. Раненный в ногу, Макаренко не захотел ждать санитарной двуколки.
— Вот не повезло, товарищ лейтенант, и обстрел ерундовый… — ворчал Макаренко, отплевываясь.
— Что верно, то верно, — отозвался Синюхин. — Пошли-то мы с тобой только взглянуть; не так уж часто здесь бывают в это время солнечные дни.
В это утро неожиданно туман исчез, ветер разогнал тучи, выглянуло солнце. И очень отчетливы были подымающиеся ввысь густые клубы черного дыма, почти сплошной стеной заволакивающие горизонт.
Синюхин и Макаренко решили взглянуть на окружающую местность с небольшого холма, километрах в трех от их взвода. Утро было тихое, с редкой и случайной артиллерийской стрельбой. На холм разведчики поднялись никем не замеченные. Синюхин с биноклем устроился возле изуродованного снарядами старого дерева, а Макаренко расположился поодаль в кустах… Только один снаряд и разорвался на этой высотке…