Обеспокоенный Шохин свистнул еще раз.
— Здесь я, — донесся тихий голос Валюшко. — Солдат стоял на площадке, нельзя было отозваться.
— Не разбился?
Валюшко поднялся.
— Все в порядке, головой слегка стукнулся…
— Теперь надо к беженцам, — Шохин достал сигарету, припав к земле, прикурил и жадно затянулся дымом. — Хорошо мину прилепил?
— Магнит сильный, не отдерешь. Я ее на тридцать минут поставил.
— А я на сорок.
Пошли по направлению движения поезда, ориентируясь на гул, доносившийся по шоссе. Когда гул слышался уже почти рядом, все содрогнулось. Даже туман колыхнулся. За первым взрывом последовали другие. Еще и еще. Люди бежали в поле, падали на землю, думая, что это бомбят советские самолеты.
Ночь. Когда теплый ветер стихал, белесая пелена почти непрекращающегося тумана плотно обволакивала землю. Ни одного укрепления, ни одного гитлеровского солдата не встретили Синюхин и два его разведчика, хотя прошли уже больше семи километров. Сейчас они ползли рядом, почти касаясь друг друга, чтобы не потеряться в ночной туманной мгле. Синюхин был несколько впереди. «Где же сильно укрепленный рубеж — линия Дайме? — думал он, осматривая местность. — Сорок лет строили ее немцы, каждый год укрепляли новой техникой. Сколько мы продвинулись, а линии этой что-то не видать… А может, не в ту сторону пошли?.. Но, по всем данным, река Дайме должна находиться от нашего КП в одиннадцати километрах».
Перед рассветом подул сильный ветер, разогнал туман. Разведчики пробирались теперь еще осторожнее. И, когда стало совсем светло, увидели перед собой извилистую реку с совершенно пустынными берегами. Ни деревца, ни кустика, ни фермы. Все голо, одиноко, серо, как и затянутое тучами небо.
Лежа на мерзлой земле, Синюхин внимательно рассматривал в бинокль противоположный берег. Над холмами поднимались легкие, еле заметные воздушные волны.
— Доты, — прошептал он, вспомнив, как Марин учил его распознавать замаскированные доты по этим еле заметным струйкам воздуха. — Так вот она, линия Дайме! — Синюхин смотрел то вправо, то влево — вон сколько этих бугров — дотов, а сколько их еще скрыто. Всюду здесь железо, бетон, хромированная сталь. Бесконечные доты и траншеи, бронированные наблюдательные узлы с подземными ходами сообщений, командные пункты с новейшими аппаратами связи и управления. Шестьдесят три дота на этой линии фашистской обороны.
— Дайме! — прошептал Синюхин. — Ничего, доймем и тебя. По-нашенскому, по-советски. Только осколки полетят от, твоих укреплений! — он достал из планшетки полевой блокнот, начертил схему реки, нанес бугорки и холмы противоположного берега, отметил доты крестиками.